качели, зимой лепили ледяную горку. У меня была кошка-богатка и стокилограммовая овчарка с кличкой Лютый, которого, чтобы не так было страшно, я переименовала в Лютика. Ни коров, ни поросят родители не держали. Только курочек, чистеньких и беленьких. Когда появлялись цыплята, я звала кого-нибудь из одноклассниц, и мы долго наблюдали за беспомощными желтыми комочками и придумывали им клички: Чижик, Пыжик, Пушок. Одного цыпленка я назвала в честь моего первого друга Васькой.
Настоящего же Ваську выпускали из интерната только четыре раза в год. Когда его привезли на первые летние каникулы, я заметила, что у него начали косить глаза, да и ходить он стал как-то неуклюже, носками во внутрь. Подчас это меня смешило, особенно когда он падал, стараясь догнать меня. Васька на меня никогда не сердился, зато становился совершенно диким, когда кто-нибудь другой обижал его. Тогда его косые глаза наливались кровью, пальцы сжимались в большие кулаки-кирпичи, и с яростью бешеного быка он набрасывался на обидчика. Парни его дико боялись и старались дразнить только издали. Или швырнут камень, и наутек. Эти трусы знали, что косолапый Васька не мастак бегать.
Но однажды Васька исчез. Он не приехал ни на летние каникулы, ни на зимние, а вскоре и сама тетя Таня куда-то переехала. Так исчез из моей жизни мой первый друг. До сих пор помню его чуть косящий левый глаз и мягкие, будто переспелая вишня губы. Помню я и как он мастерски умел кидать камешки в воду. Как я ни старалась, мой камень, едва сделав два-три прыжка, нырял и больше не выныривал. Его же плоские кругляки скакали, как испуганные лягушата по кочкам.
Впрочем, если быть честной, я почти не заметила Васькиного исчезновения, ведь в детстве принимаешь мир таким, каков он есть. Живет рядом Васька – хорошо, нет – находится много другого интересного.
В год исчезновения Васьки родители летом повезли меня к морю, и когда в сентябре я снова пошла в школу, оказалось, что я самая высокая. В пятом классе сто пятьдесят девять сантиметров – это круто! У меня начали формироваться груди. Болезненное, неприятное ощущение. Я не стеснялась своего роста, но скабрезные шутки одноклассников по поводу моих излишне пышных форм, невольно заставили меня согнуть спину. Вероятно, поняв мое внутреннее состояние, мой папа, не спросив моего согласия, записал меня в секцию художественной гимнастики. Спорт научил меня гордиться красотой своего тела. Так что подростковый кризис я успешно преодолела. И у меня снова появился друг. В отличие от Васьки, Витя оказался очень умным.
В день нашего знакомства после уроков я вышла во двор. За спиной – ранец, в левой руке – матерчатый мешок со второй обувью, в правой – цветочный горшок. Моя мама несколько лет назад стала разводить кактусы. Как-то в классе я похвасталась, что пятисантиметровый кактус зацвел сразу десятью цветками. Даже учительница по биологии не поверила и попросила принести феномен в школу. Я принесла. Одноклассники вдоволь наохались, разглядывая полыхающие язычки цветков. После столь бурного восторга я должна была в целости