она сейчас чувствовала себя куда счастливее, чем в последнее время. Казалось, лодке ее жизни сопутствовал ветер.
– Не исключено, что я так и поступлю, – ответила она кузену. – У Рэни, знаешь ли, на двери ванной комнаты висит звезда.
– Ты шутишь?
– Нет. Самая настоящая позолоченная звезда, которая переливается на свету. Рэни говорит, что стащила ее из гримерки, когда выступала в Лос-Анджелесе. А еще у нее есть зеркало с лампочками, вделанными в раму, ну, знаешь, как в старых фильмах. Мне кажется, это стильно.
Джек оставил попытки найти конец ленты на катушке.
– Мне нравится, когда ты говоришь о Рэни. Ты вся при этом преображаешься. У тебя такой вид, словно ты влюблена.
Замечание было странным, но, поразмыслив, Мэтти решила, что Джек в определенном смысле прав. Она и впрямь влюбилась в жизнерадостность пожилой женщины и те яркие картины блистательных пятидесятых, которые хранила ее память. Отношения с Рэни не только протянули ниточку к дедушке Джо, но и пригласили Мэтти в яркий, полный надежд мир.
Получаемое от пожилой леди вдохновение Матильда старалась реализовать в магазине. Прошлую неделю она занималась тем, что создавала новую экспозицию, используя в качестве материала вещи из 1956 года: концертные программки из Лондона, Бирмингема и Глазго, виниловые пластинки с записями Билла Хейли и его «Комет», «Ткачей мечты», Пэта Буна и Фрэнки Лэйна, привлекательного вида радиоприемник на транзисторах «Талисман» с корпусом из темно-бордового бакелита от «Теслы», настоящий плакат того времени, рекламирующий фильм «Высшее общество», полусвободного покроя «имперское» пальто из Нью-Йорка от «Монте-Сано и Пруцана» и многое другое. Дедушка Джо называл 1956-й «мой холостяцкий год в Лондоне». Слишком он об этом времени не распространялся, но с юных лет в сознании Мэтти возник очень интригующий образ этого времени. Женщину подмывало начать читать дневники с этого года, но потом она все же решила придерживаться хронологического порядка, так как боялась упустить что-то важное и не понять, кем же был настоящий Джо Белл. Она и так успела узнать о нем достаточно много. На поверку дедушка оказался не таким уж осторожным и правильным, как ей прежде казалось. В детстве и юности Джо был мечтателем, а иногда бунтовал.
18 сентября 1951 года
Жнива свалились нам на голову. Работа просто каторжная. В этом году все дается мне еще труднее, чем когда-либо прежде, а вот отец чувствует себя как рыба в воде. Глаза его сверкают, лицо раскраснелось. Я заметил, как мама восхищенно поглядывает на него, когда он трудится. Создается впечатление, что только сейчас она видит перед собой мужчину, за которого вышла замуж. Отец смеется и шутит с батраками, крайне любезен с лабазниками, а во время споров в пабе «Полумесяц и сова» никогда не пасет задних.
Мне никогда не стать таким, как он.
Я терпеть не могу рано вставать и горбатиться с рассвета и до заката. С каждым следующим днем мне все труднее поднимать свое тело с постели. Я чувствую себя стариком,