отеля – здесь и обед приготовят без перца, и оградят от шума и пыли. Единственное неоспоримое богатство здешних мест, широченные песчаные пляжи, и тех она оказывается лишена. У индийцев в традиции настойчиво и довольно бесцеремонно разглядывать туристов. То, что это доставляет определенное неудобство, да и вообще, выходит за рамки всех приличий, им неведомо. Они будут стоять и смотреть, как вы стягиваете с себя одежду, и не сдвинутся с места, пока не выяснят, какого цвета у вас плавки и что лежит в карманах ваших брюк. Еще и заговорят с вами, если им что-то непонятно. Однажды индиец захотел взглянуть на мои солнечные очки и, когда я дал их ему, ничуть не смущаясь, нацепил их на себя, поглядел вокруг и одобрительно закивал, мол, недурственные у тебя очки, my friend. Интерес их чаще всего вполне безобидный, почти детский, но от этого не легче. Белокожая женщина моментально приковывает к себе внимание, и то обстоятельство, что ее сопровождает мужчина, мало что меняет. Попытки противостоять этому ни к чему не приведут – объяснять что-то им не станешь, отогнать не сможешь. Поэтому в большинстве случаев жена не купалась, а ждала меня на берегу, полностью одетая, под прицельным огнем десятков любопытных глаз. Ничего не поделаешь: таковы местные нравы, а мы здесь всего лишь гости.
После нашего возвращения жена просила никогда больше не предлагать ей ехать в Индию, разве что, уточнила она, настанет день, когда мы пресытимся комфортом и захотим самой простой жизни среди самых простых людей. Лично я совсем не уверен, что такие времена когда-нибудь наступят, во всяком случае, для моей жены. Женщина по природе своей существо утонченное, и надо быть натурой совсем уж не чувствительной, чтобы согласиться на эти тяготы добровольно. Хотя путешествие с женой требовало от меня неустанных усилий – я все время находился в поиске заведения почище и местечка поспокойнее, – в глубине души я не без удовлетворения убеждался: эти края не для нее. Вряд ли есть на свете мужчина, который обрадовался бы тому, что его спутница, получив за столом плавающего в тарелке жука, продолжила бы обед как ни в чем не бывало, а вляпавшись в коровий помет, который тут повсюду, отряхнулась бы и со словами «оригинальненько!» пошла бы себе дальше. Другое дело мужчина. Один мой знакомый лондонец, человек весьма обеспеченный, проводит на юге Индии месяца по три-четыре в году. Говорит, иначе ему не пишется, а музыка – его призвание и дар. Несколько лет назад Индия спасла ему жизнь: сломленный творческими неудачами, он совсем опустился и отдал бы богу душу, если бы не друзья, которые притащили его сюда. Сами они с тех пор здесь не бывали, а он исправно приезжает каждый год. А чтобы не слоняться без дела, работает в баре – варит кофе.
Отлично помню, как первые недели после возращения домой моя жена то и дело с благоговением приговаривала – ух ты, чистые тарелки! Белые чашки – ни трещинки, ни пятен! И на стул можно сразу сесть! И под ноги можно не смотреть! В те дни настроение у нее было приподнятое оттого только, что она находилась не в