крестьянин выглянул за дверь и сказал: «Эге, дождь-то надолго зарядил. – И, подняв глаза к потолку, прибавил с улыбкой: – А хижина хлипкая. Того гляди, Кап-Кап придёт». «Кто-то?» – вздрогнул второй, суеверный крестьянин. «Как-Кап, говорю! – повторил первый. – А хуже этого, брат, не придумаешь. Нет ничего хуже, как если Кап-Кап придёт». Он говорил, по своему обыкновению, шутливо, имея в виду капли дождя, которые могут просочиться сквозь худую крышу, как это не раз бывало в его нищем доме. А третий крестьянин, услышав слово «кап-кап», вздрогнул, ибо вспомнил, как его пытали каплями воды. «Боги видят, ты сам не знаешь, насколько ты прав, – проворчал он первому. – Хуже Кап-Капа, действительно, ничего не придумаешь». «Ах, как страшно! – запричитал второй крестьянин, который решил, что Кап-Кап – это имя какого-то злого духа. – Спасите нас боги от ужасного Кап-Капа!»
Волк, слушая разговоры крестьян, подумал: «Никогда я не слышал про Кап-Капа. Видно, очень опасный это зверь, коли уж люди его боятся больше, чем, скажем, волков».
И разбойник испугался: «Должно быть, новый разбойник объявился, лютый да жуткий. Кровь, поди, по капле выпускает, вот и прозвали его Кап-Капом. Не хотелось бы перейти ему дорогу. Сведу-ка я у этих олухов лошадь да уберусь подобру-поздорову, покуда Кап-Кап не пришёл».
Однако в темноте разбойник перепутал и вскочил не на лошадь, а на волка. Серый ошалел от ужаса, решив, что его схватил страшный зверь Кап-Кап, и помчался что было сил. Разбойник пытался направить его на дорогу, а волк всё бежал и бежал, покуда не унёс своего седока в самую глухую чащобу. Что с ними стало потом, никто не знает, а крестьяне спокойно переждали дождь и поехали в родную деревню, даже не догадываясь, какой опасности избежали благодаря счастливому случаю.
Наверное, Эриной и вправду хорошо рассказывал: под конец уже никто не смеялся над ним, но все от души смеялись над сказкой.
– В чём же обещанная мудрость? – заговорил учитель. – Эта простая сказка ясно показывает: мы все живём в мире вымысла. Никто никого не собирался обманывать, но каждый простое слово «кап-кап» понял в меру своего разумения. Так и все мы – смотрим вокруг себя и видим вещи не такими, каковы они на самом деле, а такими, какими мы либо привыкли, либо очень желаем их видеть. Истинная сущность вещей доступна, должно быть, только богам, удел же смертного – вымысел. Заметьте: вымысел – но не обман.
– Вы хотите сказать, учитель, что поэт сам верил в то, что пишет?
– Отнюдь. Будучи смертным, поэт, конечно, не мог утверждать, что в совершенстве знает истинную природу вещей, однако как поэт он хорошо знал природу вымысла. Да, гипарейского войска под стенами Триномии быть не могло. Ибо в то время не было ещё великой Гипареи, наших предков пригнали под Триномию как рабов – такова историческая правда. Однако поэт жил в эпоху, когда первые цари Гипареи сплотили народ и вели его от победы к победе. Гордые современники не стали бы слушать о веках унижения. И поэт изменил историю в году слушателям. Был ли это обман? Нет, ведь современники отлично знали историю.