На коленях лежало письмо из далёкой Армении, написанное красивым почерком. По розовым щекам скатывались слёзы. одна из них упала на письмо и расплылась на строчке в самом конце, где было написано: "Горячий привет от меня, Лерника, Абулика, Эвелины и нашей маленькой Оленьки!"
Окно
«Почему ты рассердился и почему твоё лицо помрачнело? Если делаешь добро, то не будешь ли возвышен? А если не делаешь добра, то у входа подстерегает грех, и он хочет завладеть тобой, но будешь ли ты господствовать над ним?» (Бытие 4:6,7)
Больничные стены, покрашенные в бледный жёлто-зелёный цвет, нависали молчаливыми сторожами над кроватью Николая Архиповича. Их, местами обшарпанная, штукатурка, уже не первый день, мозолила взгляд угрюмого больного.
Грустные глаза неотрывно смотрели на корявое пятно, то ли грибка, то ли старой покраски, в углу под потолком. Мысли судорожно скакали, неизменно возвращаясь к тому, как Николай Архипович оказался после сердечного приступа на прошлой неделе в этой больнице. Диагноз был не утешительным, сердце дало серьёзный сбой, и жизнь одинокого пенсионера была под угрозой.
Палата, в которой он лежал, была узкой комнатой с двумя кроватями и тумбочками возле них. На противоположной, от койки Николая Архиповича, стороне небольшое окно, выкрашенное белой краской. В него было видно только синее небо, но оно и то, что творилось за окном, совершенно не интересовало бывшего бухгалтера и старого холостяка. Мысли вновь и вновь приводили к здоровью и смерти, подступившей так близко. Николай Архипович ненавидел свою жизнь, но сейчас он понял, что ничего лучшего у него всё равно нет, поэтому мысль о смерти угнетала его и вызывала внутренний протест.
Негромкий стон с соседней койки, стоящей под окном, отвлёк от скорбных мыслей. Николай Архипович повернул давно небритое, измождённое лицо в сторону окна. Мужчина средних лет, с русыми волосами, крючковатым носом и пухлыми губами, лежал и легко постанывал. Его привезли сегодня ночью, судя по закрытым глазам, он либо спал, либо был без сознания.
– Вам плохо? – спросил Николай Архипович и не получив ответа потянулся к кнопке вызова медсестры.
Медсестра Леночка, молоденькая полненькая девушка, в коротеньком белом халатике, не спеша вошла в палату через несколько минут долгого ожидания.
– Что случилось, больной? – равнодушно спросила она у, прослывшего среди медперсонала страшным занудой, Николая Архиповича.
– Человеку плохо, – указав на соседа, сказал сердито бывший бухгалтер и отвернулся к стене.
– Ой, мамочки! – вскрикнула Леночка, не нащупав пульс у больного. Хлопнув руками по голым бёдрам, незакрытым халатиком, она выскочила в коридор.
Реанимационная бригада очень быстро появилась в палате, раздражая Николая Архиповича деловой суетой и полным отсутствием внимания к его персоне.
Светившее солнечным светом окно залилось красным заревом заката, когда палата опустела, и старый холостяк мог вновь спокойно поразмышлять о безрадужном будущем и не менее грустном прошлом.
– Меня