к-курю т-тэ-эридцать лет, – ответили ей. – П-поздно б-бэ-эросать.
– Но почему – здесь? – настаивала Меган. – Идите курить куда-нибудь в другое место.
– Я здесь живу, – был ответ.
– Чего? – опешила хозяйка.
– К-кэ-это из вас х-хозяин этого с-са-а-сарая?
– Я жена хозяина отеля, – ответила Меган Маклахен, поморщившись и налегая на "отеля". – Можете называть меня "хозяйка".
Деллахи без всякого выражения (сколько было видно под полями шляпы) посмотрел на Меган, затянулся, выпустил облачко дыма.
– Мне н-не нужен отель. Мне нужен х-хозяин этого п-п-пэ… пансиона.
– Я о нём и говорю, – недовольно проворчала Меган. – Только это – отель. Так и запомните.
– Мне нужна к-комната.
– Я дам вам комнату, только бросьте курить, – сдалась хозяйка.
– Вы слишком м-многого х-хотите. Я к-курю т-тэ-э… т-тэ-э…
– Он курит тридцать лет, – произнёс Липси.
Деллахи благодарно кивнул в его сторону.
– Вот и скажите ему, что самое время бросить, – обратилась Меган к Липси, будто к переводчику. – Если сейчас зайдёт господин Маклахен, ему не поздоровится.
– М-мэ-э… Маклахену? – спросил Деллахи.
В голосе его невозможно было расслышать издёвки. Но Беатрис нисколько не сомневалась, что это издёвка. Она наблюдала за ходом беседы всё с большим удовольствием, радуясь что не пошла полоть чеснок и не пропустила самое интересное.
Липси тоже понравилась шутка Деллахи – он тонко засмеялся. При этом его нос стал ещё больше похож на клюв страуса.
– Скажите ему, – недовольно обратилась Меган Маклахен к Липси, – что если ему нужна комната в нашем отеле, то он должен подчиняться общим правилам.
– Я не г-гэ-э… – попытался сказать Шон Деллахи. – Не г-г-гэ-э…
– Он не глухой, – поддержал Липси.
– Слава богу, да только мне-то что, – пожала плечами хозяйка. – Глухим здесь тоже нельзя курить. Курить можно в курительной.
– В курительной?! – возмутился Липси. – Но я там живу, если вы не помните!
Деллахи небрежно погасил окурок, раздавил его в тарелке, стоящей на столе.
– В-вот, – равнодушно произнёс он.
Видели бы вы какой победный огонь загорелся во взоре Меган Маклахен! Она удовлетворённо кивнула.
Тут и появился Пирс Маклахен.
8. День второй. Пирс Маклахен
Тупую курицу ждёт острый топор, – так говаривал папаша. Он это и мамаше всегда повторял. Правда, башку-то ей он так и не снёс. Рубанул, а башку снести силёнок не хватило – стар он тогда уже был. И совершенно зря его посадили. Мамаша сама была виновата, что под топор подлезла.
Эту короткую и ёмкую фразу про курицу Пирс Маклахен любил и частенько повторял, особенно жене. Точно не известно, когда он произнёс её в первый раз. Определённо не до свадьбы и не в первый день совместной жизни. А потом как-то так получилось, что стал повторять её довольно часто. Вот и сейчас она крутилась у него на языке при воспоминании о посеревшем картофеле.
Когда он ступил в гостиную, эта тупая