подумав, согласился. Почему бы и нет? Он же Сказитель!
Войдя в транс, он начал вещать нараспев:
– Я из народа маори! Шесть тысяч лун тому назад мой народ собрал огромный флот океанских каноэ – два корпуса, соединенные палубой, вмещавших до сотни людей, и отправился с Гавайики на юг, к земле, открытой рыбаком Купе – Аотеароа. Плавание заняло три луны, но бог океана Тангароа был милостив, ибо тохунги (жрецы) принесли ему щедрые жертвы, и ни одно каноэ не утонуло и не потерялось.
И вот наступил день высадки на новую родину! На берегу кроваво-красными цветами цвели деревья похутукава. Это невиданное ранее зрелище потрясло всех своей величественной красотой, и вождь Таранаки, сняв с головы убор из перьев, символ знатного рода, швырнул его в волны и восхищенно воскликнул:
– Цвет вождей Гавайики отброшен ради цвета новой земли, приветствующей нас!
Каждое каноэ имело собственное имя, благословленное богами. Впоследствии каждый экипаж принял имя своего каноэ и стал Иви – отдельным племенем. Маори постепенно расселились по двум огромным островам и жили больше двух тысяч лун не зная войн, тягот, бед и утеснений. В океане всегда было вдоволь рыбы, дети ныряли в прибрежных скалах и добывали Пауа – вкуснейшего моллюска, из переливчатой синей перламутровой раковины которого женщины делали красивые украшения. Добывали также и омаров – морских раков. Их сладкое мясо считалось лучшим деликатесом. Охотники ставили силки на птиц и охотились на Моа – гигантскую, в два человеческих роста нелетающую птицу, способную ударом ноги убить человека.
Тут голос Джима сгустился.
– Но ничто не длится вечно, тем более мирная, беззаботная жизнь! К берегам Аотеароа с неведомого острова на другом краю океана стали приплывать на огромных кораблях с высокими, под самое небо, мачтами, унизанными облаками парусов, белокожие светловолосые люди. Они разоряли деревни маори, убивали мужчин и похищали женщин. Воины, как могли, отбивали эти нападения. Нередко удавалось перебить бледнолицых и захватить их корабли, на которых всегда имелось множество вещей непонятного предназначения. Тохунги, осмотрев их, многие признавали колдовскими и бросали в море. Но оружие и инструменты, посуду, украшения и парусину маори забирали себе. Колдовские корабли потом сжигали или топили.
Сначала такие посещения были редки, но, примерно тысячу двести лун назад, участились. Корабли теперь приплывали не поодиночке, а целыми эскадрами! Толпы бледнолицых высаживались на берег, строили крепости-форты в лучших, самых удобных бухтах. Это были англичане!
Маори, как могли, боролись за свои земли. Воины научились метко стрелять из захваченных ружей и устраивали засады на лесных тропах, истребляя одетых в красные мундиры солдат. Набеги на поселения англичан часто увенчивались успехом, но новые и новые корабли привозили все больше врагов, которые обстреливали деревни из пушек, уничтожая ядрами и бомбами все живое.
Маори гибли, но упрямо продолжали