стакан, облокотился на стойку и скользнул взглядом по бару буфета, выполненному по канонам закусочных заведений.
– У вас пьют?.. – Спросил Кеха, кивая головой в сторону бара.
Буфетчица снова улыбнулась. Она долго и тщательно вытирала полотенцем руки, изредка взглядывая на Кеху.
– Тетя Саша меня зовут. А тебя как?
– Иннокентий.
– Пьют у нас редко… Мало у нас пьют, Кеша. То на выходной пилоты идут, у меня, знаешь, отмечаются, то с женой кто поцапается – зайдет. А ваш брат – пассажир – тот только глазами, – она снова улыбнулась. – Мне это не на руку, но больше по душе. Пьяные-то вы – бузотеры, а то и совсем некчемные люди… Ты, поди-ка, выпьешь?..
– Не-нет! – Поперхнулся Семенов.
– Гляди…
Тетя Саша ловко перевернула сковородочку, переваливая поджаренное пюре в блюдечко, сюда же смахнула с листа горячую котлету, бросила сверху что-то ярко-зеленое и протянула все это прямо в руки Семенову.
– Ешь, Кеша. Еще, поди-ка, соку?..
Она налегла на стойку сложенными под грудью руками, рассеянно улыбаясь, смотрела, как парень ест.
В буфет вошли новые пассажиры и тут же вышли, обшарив неголодным взглядом простенькое меню. Тетя Саша, казалось, не заметила их. Она протерла полотенцем стойку, пощелкала выключателями печи, налила себе стакан холодного сока.
– А что, – снова нарушил молчание Семенов, – у вас всегда такая скука?..
– Да разве скучно? – Вопросом же ответила буфетчица. – Тихо только… а вот в субботу у нас питерские девчата были. Бойкущие! А одна, знаешь, царь-девка!.. Как посмотрит… Плечи прямо носит. А ест, ест!.. Нет, наши девки, так поесть не умеют!
Тетя Саша неожиданно сильно зажмурилась, широко улыбнулась и так повела рукой, словно осторожно положила в рот изумительный серебряный колокольчик.
– А-то, знаешь, фокусник, как-то пролетал… а сам простой. В пиджаке, кепке. И фокусы его… ну, прямо чудеса! Ты, поди, фокусы знаешь? – Тетя Саша заинтересованно глянула на Семенова и без остановки продолжала:
– И стаканы-то у него на боку стоят, и тарелки, как волчки, закручиваются… Нет, у нас не скучно. Безлюдно иногда – так это непогода. А ты поди, поди-ка в радиорубку… Там Катюшка такая есть – познакомишься. Скуку как рукой снимет, – тетя Саша улыбнулась своей знаменитой улыбкой и загадочно замолчала, глядя то ли на Семенова, то сквозь него, на какие-то свои, только что озарившиеся в ее сознании, образы.
Семенов попробовал поставить стакан на ребро, заинтересованно прочел висевшее в рамке меню, выпил еще стакан сока, и, отсчитав копейки, спросил:
– Ну, я пойду?..
– Иди-иди. Табличка там страшная, «посторонним запрещено», так ты не будь посторонним… Катюшка одна, а другая, значит, Галка, косит чуть-чуть… И не скучай, Иннокентий!.. Не скучай!
Лицо буфетчицы еще раз озарилось улыбкой. Семенову вдруг показалось, что он встречал это лицо где-то раньше: доброжелательный взгляд открытых и внимательных глаз, простенькая прическа