потом?
– Для практики нас готовили, для действия, а не созерцаний.
– Практика не только действие…
– С абстракций, если они солгут, не взыщешь, розгами их не выпорешь – они же бестелесны. Обычно избегаю я говорить об абстракциях.
– О них вы поете, иронично. А от абстракций, между прочим, человек образовался.
– Человек произошел от абстракций?!
– Но не оттого же, что кто-то подул и подышал в глину.
– Не религиозен и я, советский же, но не настолько, чтоб уж так очень – не кричу, что бога нет. Бог – идеал, а низвергать идеалы опасно… Если человек произошел, по-вашему, от абстракций, то кто же в таком случае то, что ходит по Земле в шляпе? И по виду, и по характеру, по повадкам обезьяна же! Человек произошел от обезьяны – это общеизвестно.
– От обезьяны может произойти только обезьяна. Человек не произошел, а образовался в обезьяне… Различие улавливаете? Образовался человек в тот момент, когда в мозгу обезьяны возникло первое обобщение – абстракция. А обобщения образуются тогда, когда в памяти накоплен избыток образов, чувств и ощущений. Где избыток, там отношения, сперва мерцающие, затем устойчивые, а потом и между абстракциями образуются отношения, и все это множится, ускоряясь по мере множения и ускорения опыта и количества людей… Этим объясняется такое бурное, почти взрывное развитие человеческого мышления, которое удивляет нас, как чудо. Человек – дитя и средство познания, а само познание – родник, расширяющийся и углубляющийся, но не утоляющий жажду человеческую.
– А я подумал было, что вы из тех, которые воображают свое происхождение от инопланетян.
– Так невооруженным же глазом видно, что человеческое тело обезьянье, особенно когда оно чрезмерно волосатое.
– Но люди есть и не волосатые.
– Не волосатых нет, но вы правы: были не только сильно волосатые обезьяны, но и волосатые не очень, не от одного дерева человек.
– А как же теория о том, что человечество произошло от одной женщины?
– От одного вообще ничего не может произойти. В количестве все образуется, при наличии соответствующего избытка. Но можно понять и тех, кто воображает себя неземным: приятнее быть дитем богов или инопланетян, чем обезьян, к тому же неизвестно каких – может, безумных. Но представление о неземном происхождении лукаво: тайну действительную оно подменяет воображаемой, замещая познание верованием.
И дальше Странник стал зачем-то объяснять мне, что познание бывает особенное, общее и всеобщее. Особенное – все науки, кроме математики и философии; общее – математика, а всеобщее – философия. Науки разные, а способы познания едины: созерцание, наблюдение, измерение и сопоставление. Но в познании впереди не наука, а искусство. Искусство старше науки, оно интуитивное, а не исследовательское; из четырех уровней познания – созерцание, наблюдение, измерение и сопоставление – развиты в искусстве лишь созерцание