из ГООУ и нашей жизни все неприятности кончатся, я ошибалась. Они только начинались. Это было нелегко объяснить, и София, расскажи я ей об этом, отмахнулась бы и посоветовала бы не выдумывать, но…
На самом деле Диз не был весельчаком и балагуром. Не был душой компании. Меня все еще поражало, как я могла настолько ошибиться в начале нашего знакомства; с другой стороны, многих он до сих пор успешно обманывал. Это меня подпустил ближе, за выстроенную для остального мира стену. И раньше, что уж скрывать, мне это льстило: какой девушке не будет приятно почувствовать себя избранной, пусть лишь в этом плане?
Сейчас это злило. Все чаще я находила его в том же задумчивом состоянии, что и вечером, когда он виделся с братом. Все чаще, когда мы все-таки встречались, он был не рядом, а где-то там, далеко в своих мыслях. Нет, он бы заметил любую мелочь, связанную со мной, но… Я была не в приоритете, и это чувствовалось. А что вылезло на первый план, я не знала.
И зачем он это показывал мне, тоже не понимала. Не просто так – он не был способен на необдуманные поступки. Но с какой целью… Может, выказывал мне подобным образом свое доверие (вряд ли). Может, ставил на мне опять свои чертовы психологические опыты. Может, ему просто все наскучило. Мои проблемы, мой характер, я – в конце концов, его послужной список говорил сам за себя. Он ни с кем не сближался. Встретились, приятно провели время по взаимному согласию, разбежались, чтобы при желании созвониться вновь. Никаких обязательств, а любые попытки превратить секс во что-то большее он пресекал – сколько раз я была тому свидетелем? Мог вполне решить, что эксперимент не удался и пора заканчивать.
Но истинных мотивов я не знала. И неизвестность эта бесила, мешала спать по ночам, заставляла ворочаться в попытках отвлечься от беспокойных мыслей и в итоге плестись на кухню. Вымещать злость на не желающем таять масле и столовых приборах, искать спокойствие в привычных, въевшихся под кожу действиях. И не находить его.
Дверь на кухню хлопнула, когда я уже минут пять перемешивала ложкой тесто, раз за разом прокручивая в голове неприятные подозрения. Виновник подобных идей вопросительно изогнул бровь, обнаружив меня тут, и направился к кофемашине. Точно, сегодня (или считать это уже вчера?) Диз был в IT в ночную смену. А возвращаясь после них, обычно считал бесполезным ложиться спать на пару часов и встречал рассвет на кухне за очередным учебником.
Все так же молча Диз отхлебнул из кружки и занял место за стойкой. Распечатка «Уменьшения углеродного следа приложений» легла рядом с чашкой. Я тоже молчала, не желая заговаривать первой.
– В чем дело? – устало поинтересовался он, снимая очки. – Ты не сидишь на кухне по ночам, когда все в порядке. Родители звонили?
И это тоже. Я раздраженно плюхнула миску на столешницу. Иногда его способность понимать меня лучше меня самой не казалась столь приятной.
– Во всем. Сразу. – Набравшись храбрости, я все же призналась: – Мне кажется, у нас что-то не так.
– Гениальное утверждение, – Диз зачерпнул ложкой сырое тесто, оставляя на нем кофейные разводы. – Сообщи, когда решишь, что именно. Вкусно, кстати. Лимонная цедра?
– Лаймовая, –