глаза, обязательно бы меня заметил – нас разделяло шагов двадцать, не больше. А я… не знала, хотелось мне, чтобы он меня увидел, или нет. Было что-то такое в позе, в негаснущей, несмотря на погоду, сигарете, в усталом виде, от чего желание подойти к нему становилось невыносимым. Просто подойти. Ничего кроме – разве что одолжить зонтик на время. Я сделала шаг…
– Поберегись!
Серый цинковый гроб преградил мне дорогу. Вместе с некромантами, вытащившими его наружу. Вчетвером они стащили его с крыльца, и я наконец смогла спуститься. Диз уже был не один. Девушка вышла из-за угла. Что-то сказала ему; огромный желтый зонт колыхнулся, на секунду давая разглядеть платиновые кудри. Привстав на цыпочки, она собственническим жестом вытащила у него изо рта сигарету и закурила. Рот наполнился никотиновой горечью. Поздно, Наташа. К нему есть кому подойти.
До того момента я не верила, что произошедшее между нами – по-настоящему. Что я ушла, а он не стал меня удерживать. И мы больше не вместе – бесповоротно и навсегда. Осознание ударило неожиданно и больно.
– Ты в порядке? – насторожилась София, увидев меня в общежитии посреди дня.
Я помотала головой. Шмыгнула носом и поняла, что пла́чу. Давно, еще с улицы. Преодолев разделявшее нас расстояние, соседка порывисто обняла меня.
– Нет, – призналась я, утыкаясь носом в пахнущую миндалем кофту. – Я не в порядке.
– И если эта скотина считает, что я ему не нужна, – медная пластина жалобно звякнула, когда я ударила по ней молотком. – Если думает, что без меня ему будет лучше…
Будущее кольцо согнулось под очередным ударом. Практичная Райли быстро сменила заготовку.
– Знаешь, в этом действительно что-то есть, – я мстительно погладила молоток.
Особенно если вместо металла представлять себе чью-то голову.
– Я же говорила! – оживилась рыжая. – Помогает спустить пар, правда? А тебе это сейчас необходимо.
Я виновато вздохнула:
– Я повторяюсь, верно?
– Только каждую нашу встречу.
Ничего не могла с этим поделать. Пока, по крайней мере. Он меня задел. Сильно. Особенно когда я увидела его… Я стиснула деревянную ручку. Не думать об этом. Он того не стоит. Если кто-то может спокойно сказать «Уходи» после того, как девушка ради него через Ад прошла – во всех возможных смыслах…
С другой стороны, он меня об этом не просил. Даже наоборот, говорил, чтобы я убиралась к чертовой матери. Надо было послушаться.
– Извини. Просто я…
Безумно зла. «Меня все в тебе устраивает», как же. А я еще, дура, подумала тогда, что из его уст это почти признание в любви.
Скотина. Сволочь. Ненавижу.
Вырезанная из меди полоска покрылась фигурными вмятинами. Во всяком случае, Райли утверждала, что фигурными. Она артефактор, ей виднее.
– Ничего. Я такая же была, когда все время о Тоби вспоминала?
Впервые за сегодня мне удалось улыбнуться.
– Хуже.
Или нет. Сложно оценить себя объективно. Но я искренне надеялась,