планет. Откуда возникнуть воде или цветам, если есть лишь одна пустая ваза и пыль? Все, что останется вообразить фантазии – это какой-то атомный бздык, – но его нужно вообразить всем вместе, дружно, и, может быть, из этого что-нибудь получится.
Бездонная хрустально-голубая ваза взорвётся на мириады осколочков, и соберётся вновь, формируясь в мозаичную хрустальную черепаху. Закон притяжения… Но нужно подумать об этом всем вместе, накануне исхода, и, может быть, она ещё и поплывёт. Лучше своё начало предскажет только конец, – все вместе, дружно!.. Новый мир прибудет из старого.
Пускай, как из ларца с сокровищами, из черепахи будут выходить крошечные песчинки яйцеклеток, поблескивающие золотым блеском, щекочущим нос своим стремительным и резким запахом готовности. Пройдут миллиарды миллиардов лет, прежде чем эти песчинки обрастут перламутром, сделавшись жемчужинами. Они высыплются из неё россыпью украшений, которые она скрепила, изначально нанизав на нить. Премудрая черепаха обучит их апокрифным знаниям, которые предвидела и успела перенести в нынешнее – из Большого взрыва, – в пролив между двух океанов. Она единственная, кто выжил, не дав себя растворить закостенелому Космосу, этим закрепив за собой титул «Премудрой». Её мудрость заключается в том, что она не подвластна устоям внешнего мира, потому как под панцирем, с момента зарождения Вселенной (опять-таки, предвидя её концовку), она вынашивала то, кому должна будет открыть свой мир. Она рассекала глубины, точно всюдусущая исследовательская подводная лодка; она много наблюдала. Фактически её детёныши/жемчужины зародились благодаря проведённому ей, анализу материи и энергии; вбиранию недоработок предыдущего недо-абсолюта.
На старом палимпсесте с иссохшими рельефными прожилками прошлой материи и энергии, она выводила тушью безупречное количество пиктографических рисунков. Покуда она невидимо, медленно и бесшумно двигалась сквозь все зримое пространство, моя энергия не иссякала ни на миг.
А теперь я нахожусь в той самой гиблой ячейке, – в которую моя жена заблаговременно меня припрятала, – в немалой надежде на восстановление моих былых сил. В клубе! Уместно добавить, что ухудшение своего состояния я ощутил задолго до ссылки сюда. Тереза почему-то полагала, что забросив меня в эту дыру и дав мне возможность раскрыть свой потенциал в предпринимательстве (черепки — это как раз и есть следствие моего потенциала), я вновь воспряну, как после оздоровления в санатории «Пять звёзд»… Но это, как вы теперь поняли, только спровоцировало пароксические осложнения; а забытую свободу и лёгкость, как временный паллиатив, я почувствовал только при въезде в войд… Теперь же я на распутье и понимаю, что ни жены не потяну по её габаритам и габаритам её запросов, ни того, что за этот реабилитационный затворнический период успел сотворить/натворить, – ответственность все туже сдавливает мои плечи тисками,