мальчика-пятилетки этот почтенный старец прикрыл сначала глаза, мысленно сосредоточившись на своём желании, потом набрал в лёгкие воздуху и… дунул изо всех сил. Свечи погасли. Его остроконечная бородка оказалась немного подпалённой.
Гости снова захлопали в ладоши.
– С Днём Рождения, Магистр!
Ниоб тем временем неторопливо разливал чай. Рукава его пёстрого халата невесомо порхали над столом словно колибри.
– Вы прямо как маленький, Магистр! – рассмеялась Ехира, видная девица, облачённая в тесную до неприличия одежду, – Это так трогательно!
– Что же вы загадали? – спросила Эрин, озорная дымчатая блондинка со светло-серыми глазами.
– Разве вы не знаете, что заветные желания нельзя произносить вслух? Они могут не исполниться, – пояснил Магистр Друбенс, немного даже обидевшись. Его преувеличенная важность выглядела весьма забавно при том, что кончик бороды случайно угодил в чай.
Эрин снисходительно и ласково улыбнулась.
– Иногда мне так жалко, что нам, практикующим магам, нельзя воспитывать детей… – вздохнула она. – Я бы непременно устраивала своему малышу праздник с маскарадом и большим тортом в День Рождения… Очень милая, на мой взгляд, традиция…
– Если бы у меня была дочка… – мечтательно прогнусил Курб, смешной толстый чародей в маленьких круглых очках, – Я бы наряжал её в пышные платья и покупал ей самые большие банты.
– Что поделаешь… – резюмировал Магистр, вонзая хищный кончик ножа в беззащитную нежную плоть торта. – Мы ведь не можем понять сразу: магами они рождаются или людьми. Так уж устроен мир – человечество ничего не должны знать о нас.
– Во всём нужно уметь видеть положительные стороны, – кокетливо заправив за ухо прядь волос, выступила Ехира, – не имея детей, мы не только лишены радостей, но и избавлены от проблем.
Только два человека за столом не высказались на предложенную тему – Ниоб, который традиционно не принимал участия в дискуссиях, и Теодор – очень бледный длиннолицый человек со страшными чёрными глазами.
– Вы совсем ничего не едите, – с многообещающим блеском в глазах, как ко всякому новому мужчине в своём окружении, обратилась к нему Ехира, – никогда не следует забывать о том, что простые телесные радости – это единственное, что способно достойно скрасить тоску необходимости существования.
Как будто в оправдание Теодор придвинул поближе чашку с остывающим чаем.
– А если бы рождение в этом мире было вашим добровольным выбором, вы бы разве от него отказались?
– Ваш вопрос содержит парадокс, Теодор. Как я смогла бы на него ответить, если бы не существовала? В этом и заключается наша драма – мы выбираем свою жизнь, и всё в ней, кроме одного единственного пункта – жить нам всё-таки или не жить… – Ехира эффектно потянулась, продемонстрировав собеседнику линию груди.
Теодор