все остальное.
– Влад, что со мной?
Теперь он повернулся ко мне и с нескрываемым удовольствием смотрел, как я, бархатная ногами и руками, пыталась зацепиться за что-нибудь, кроме воздуха. Очевидно, выглядело это на редкость забавно, потому что теперь он смеялся, искренне и самозабвенно.
– Чего ты ржешь? Сделай же что-нибудь!
– Я уже сделал все, что мог. – сказал он, давясь от смеха.
Тут веревка на моем запястье натянулась, остановив меня примерно в трех метрах от земли. Вдоволь нахохотавшись, он утер слезы с красного от натуги лица, и спокойно поплелся сквозь малиновые кусты, таща меня за собой, как огромный воздушный шар. Он собирал ягоды, а я парила над землей, подхватываемая легкими дуновениями ветра, все еще тщетно пытаясь обрести равновесие и сохранить остатки былой гордости, что довольно сложно, учитывая, что мои ноги парили выше затылка. И как только страх оказаться где-то в стратосфере улегся, я начала злиться.
– Почему не предупредил?
– Я предупредил.
– Надо было раньше говорить. Или кричать громче.
– Или просто помнить, что я сказал – от меня ни на шаг.
Сказать мне было нечего, но внутри все кипело, и что-то все-таки сказать хотелось.
– Вот кстати "сумасшедшая" было лишним.
– Если ты ведешь себя, как сумасшедшая, то не лишне.
– Ты хам и невоспитанный тип.
Он ехидно улыбнулся.
– Ну, тогда найди кого-то повоспитаннее. Отпустить тебя, чтобы лучше видно было?
– Не надо.
На этом наш разговор закончился. Он собирал ягоды, а я все это время гордо реяла над его головой, подхватываемая попутным ветром. Иногда мой, не по годам наглый, провожатый поворачивался в мою сторону, и тогда я делала гордый вид и пыталась отвернуться, отчего меня начинало крутить вокруг собственной оси, и моя разобиженная физиономия мелькала в общем круговороте меня. Но каждый раз оказывалось, что смотрит он не на меня, а противоположный конец поля, видимо прикидывая, сколько потребуется времени. Мое выражение лица, равно как и самочувствие, его не заботило.
Наконец, потратив час и наполнив вторую корзину доверху, мы отправились в обратный путь.
– Когда этот идиотизм закончится?
– Ну, мне кажется, что девчонки в твоем возрасте уже должны набраться кое-какого ума. Потерпи пару лет, может ты…
– Я про действие ягод!
– А… К завтрашнему утру должно пройти.
Повисев немного, я, не побоюсь этого слова, взвесила наш разговор, и, как ни прискорбно было это признавать, он был прав. Находясь, во всех смыслах этого слова, в подвешенном состоянии, я решила, что будет лучше найти общий язык.
– Ты что, все это время жил совсем один?
– Да.
– Давно ты тут живешь?
– Давно.
– Как ты тут оказался? Я в смысле, у тебя же должны быть родители?
Но он промолчал. И теперь я вполне обоснованно сама себя назвала дурой (правда не вслух). Если несовершеннолетний мальчишка живет один, в лесу, и уже давно привык полагаться только на себя, значит, ничего хорошего с его родителями не случилось.