местечке, совсем не похожем на центр Лондона. Там есть высокий холм, с которого открывается вид на южную часть города. И много маленьких кафе, где можно перекусить; дети катаются на осликах и плещутся в прудах. Там милый…
– Но разве вы не выезжаете в город? Вы ходите танцевать?
– Ну… да. Не очень часто – Бойд проводит целый день в городе, на работе. Ему нравится возвращаться по вечерам в наш тихий дом. И потом, он никогда особенно не увлекался танцами. Мы довольно часто ходим в театр.
– А по магазинам? Там, должно быть, чудесные магазины.
– Да. Магазины чудесные, – говорит Клэр. Она не вдается в подробности, несмотря на то что Марчи явно разочарована ее немногословностью. Клэр не хочется объяснять, что жена скромного архитектора не так уж много может себе позволить, а если куда и ходит, то в небольшие дамские магазинчики, а не в «Либерти» или «Харродс».
– Но, Клэр, что же вы делаете целый день?
– Я…
Клэр умолкает. Ее первое побуждение – защитить их тихую жизнь, но внезапно она ощущает отголоски паники, всякий раз накатывающей на нее при мысли о том, что Пип уедет из дома и ей не о ком будет заботиться. При мысли об одиноких, безмятежно скользящих днях в ожидании Бойда и о смутном разочаровании вечеров, проведенных вдвоем. При мысли о том, что ей придется оставаться один на один с приступами мужниной хандры, когда его молчание и самоистязание доводят ее до безумия.
– Иногда приходится поскучать, – говорит она. – Но по своему складу я предпочитаю однообразие бурным событиям.
– Правда? Черт возьми, а я – бурные события! – говорит Марчи. – Но если любишь мужа, всегда можно весело провести время, и еще как. Я права? – Она озорно улыбается и подмигивает Клэр, и Клэр может лишь смущенно кивнуть в ответ, поскольку слово «весело» никогда не ассоциировалось у нее с Бойдом.
Все дни, как один, стоят жаркие и ясные. К полудню порой появляются облака, но ночью они рассеиваются, и утром небо вновь чистое. Чем именно Леандро Кардетта заполняет свое время, Клэр может только гадать. Он приходит и уходит, редко подолгу задерживается в одной комнате. На третий день, когда зной начинает спадать, Леандро предлагает совершить с ним пасседжиату, как принято среди синьоров в Джое. Марчи отказывается, сославшись на головную боль, она лежит на длинной кушетке в тени, словно опавший лист; Бойд поднимает взгляд от письменного стола, когда Клэр приходит позвать его, и мотает головой.
– У меня тут начинает что-то вырисовываться, дорогая. Отправляйтесь без меня, – говорит он.
– Пойдем, ну пожалуйста, Бойд. Мне совсем не хочется идти без тебя.
– Не глупи. Конечно, ты должна уважить Кардетту.
– Но я… так мало знаю его. Я бы очень хотела, чтобы ты тоже пошел. Пожалуйста. – Мысль о том, что она останется один на один с их хозяином, внушает ей беспокойство; правда, он всегда внимателен и безупречно вежлив, но все же чересчур проницателен, словно видит собеседника насквозь.
– Не