с криминальными элементами. Ещё совсем недавно он потихоньку занимался перепродажей краденого, а однажды мелкий барыга Болеслав Поливков оказался замешанным в дело, связанное с угоном автомобиля – разумеется, дорогой иномарки.
Чудом отбоярившись, Болек с тех пор зарёкся приближаться к дорогим иномаркам, окончательно и бесповоротно обрядившись в белый фартук бармена – ту ещё, мать её, сутану! Болек Поливка был женат на женщине с сомнительным прошлым. Детишек Бог Валентине и Болеку Поливковым пока не послал, а быть может, они и сами недостаточно старались, но в уныние от этого не впадали. Карапуза им заменял имевший вполне приличный даже для среднего вольнореченца IQ (коэффициент интеллектуального развития) похожий на ворону горластый зелёный попугай Ринго, которого Болек для привлечения посетителей большую часть времени держал в зале, прицепляя на ногу птице цепочку. Обыкновенно во второй половине дня, ближе к вечеру, Болек «керовал» за стойкой сам.
Двадцать второго августа около шести часов пополудни Поливка находился на боевом посту, полируя свежайшим полотенцем и без того кристально чистый стакан. День ещё не совсем склонился к вечеру, и бар только начинал заполняться людьми, поэтому свободных мест и в зале, и у стойки хватало.
Несмотря на пока небольшое число посетителей, в помещении царил громкий устойчивый «белый шум» – типичный звуковой коктейль, дежурный акустический аперитив, свойственный заведениям такого вида, рода и пошиба. Под потолком уже колыхалось плотное сизое облако, в состав которого входил не только тривиальный табачный дым, но и кое-что покрепче. Временно покинувшие телесную оболочку души любителей травки расслабленно пребывали на этой «девятой туче» («cloud nine») или на седьмом небе, что на двух разных языках – английском и русском – означает одно и то же: находились на вершине блаженства.
Остальные, пока живые, души покуривали обыкновенные сигареты, накачивались пивком, попивали разбавленный вермут и более дорогие высокоградусные напитки, перекидывались по маленькой в картишки и в кости.
Несколько человек с сосредоточенными лицами ходили вокруг стоявших на заднем плане бильярдных столов, лениво перекатывали шары.
Другим бильярд представлялся чересчур интеллектуальной игрой и они пялились на экран подвешенного на потолочном кронштейне большого телевизора, на экране которого обнажённые по пояс и словно облитые растительным маслом белый и чёрный тузили друг друга так нещадно, будто в этом грязном во всех отношениях боксёрском поединке на карту была поставлена судьба Вселенной.
Время от времени заведение Болека Поливки оглашалось выдаваемыми невпопад сентенциями, филиппиками и афоризмами попугая Ринго, который как пёстрая губка годами впитывал в себя разнообразный словесный мусор и, совершенно не переосмысливая его критически, громогласно артикулировал подслушанную чужую дешёвую мудрость, являющуюся близкой родственницей пошлого опыта – ума глупцов.
Мика