создам свою дружину здесь, в Людином конце. Но каким же я был глупцом. Они осмелели, обнаглели под моим началом, это да, но честнее не стали.
– Обратись в мою веру, Вася, прими христианство, и мы тебя защитим.
– Как? – недоумевал Василий, – вы и своего Бога-то защитить не смогли.
– Я не шкуру тебе спасти предлагаю, дружище, а душу свою. Если угодно, дело твоё. Ты хочешь возродить правду, и мы тоже этого же хотим. Способом просто другим. Мы берём людей лаской и состраданием, а ты силой и красотою слова. Но цель-то одна.
Однако тогда Василий не склонился в сторону друга, хоть и всё больше с каждым разом сближался с христианами. Бывал и в их храме, видел служения, слушал прекрасное хоровое пение. И всё же, положение христиан в городе было очень шатким, и слухи об успехе князя Владимира только расшатали его. Чтобы развеять хандру, Василий отправился на охоту. На той охоте он не жалел себя, и, казалось, даже торопился приблизить свой, как он считал, неминуемый конец. С одним лишь копьём витязь бросился на зверя. Огромный медведь поднялся на задние лапы и зарычал так, что волосы стали дыбом на голове. Огромная зубастая пасть грозилась раскусить молодца, а когти на раз могли его разорвать. Все охотники заробели перед таким зверем и стали обступать его с разных сторон. Но Василий кинулся прямо на него, лоб в лоб. Братья, которые недавно подсмеивались над ним, теперь сильно пожалели об этом, поскольку стали думать, что погубили этим старшину. Но не так прост был Васька. Отвагой он тогда превзошёл всех людинских охотников, в последний миг увернулся от зверя, спрятался за деревом, выманил на себя и поразил копьём прямо в сердце. Промахнись он хоть немного, и ему бы пришёл конец. Но и так тяжёлая медвежья лапа опустилась ему на спину и впилась в плоть своими когтями. А затем вся огромная туша упала прямо на витязя и придавила его своим весом. Но Василий выбрался, с поломанным копьём, весь перепачканный в своей крови и крови зверя, с одичавшими, безумными глазами. Как есть, одержимый убивец. Эта охота сильно напугала братство, и они вдруг стали робеть перед своим старшиной. И говорил тогда Василий другу Косте такие слова:
– Пусть смерть моя уже идёт за мной по пятам, я не боюсь её. Главное, чтобы смерть моя была яркой. Избегая малых опасностей, я иду навстречу самой великой.
А меж тем, летом 990-го года верховный волхв Богомил наконец-то получил долгожданные вести от Усыни. Однако в них не было ничего утешительного. Вождь сообщал, что из Киева к Новгороду двинулось войско, чтобы крестить этот город. Сколько их и когда прибудут, было неизвестно, но готовиться нужно было уже сейчас. Киев к тому времени уже крестился, и теперь все, кто не были христианами, объявлялись недругами князю. В Новгород шёл лично воевода Добрыня и рассчитывал прибыть внезапно. Но теперь Богомил был предупреждён. Вождь Усыня велел ему держаться и стоять до конца. После неудачной выходки под Киевом Всеволода Додона Новгород для язычников был важен как никогда. И сейчас этот город находился в руках колдуна Соловья. У чародеев в Новгороде было гораздо больше шансов на успех, но только если Богомил продержится, выстоит, дождётся