добавить, но удержалась. Пар от горячего супа наполнял кухню. – Дай Амале ступку, чтобы потолочь кокоямс, – буркнула она.
– Да, Матушка.
Угву выкатил из-под стола деревянную ступку, начал мыть, и тут вернулась Оланна, остановилась в дверях кухни. Платье было ей к лицу, она вся лучилась радостью.
– Матушка! С приездом, нно! Я Оланна. Как доехали? – Она протянула руки, обняла мать Хозяина, но та стояла как каменная.
– Доехали хорошо, – процедила она в ответ.
– Добрый день, – поздоровалась Амала.
– С приездом. – Оланна, коротко обняв Амалу, вновь обратилась к матери Хозяина: – Это родственница Оденигбо, Матушка?
– Амала помогает мне по дому. – Стоя спиной к Оланне, мать Хозяина помешивала суп.
– Да вы присядьте, bia nodu ana, Матушка. Ни к чему вам напрягаться на кухне. Вы бы отдохнули. Пусть Угву готовит.
– Я хочу сварить сыну настоящий суп.
Помолчав, Оланна ответила:
– Конечно, Матушка. – В ее игбо начал проскальзывать говор, который Угву слышал в речи Хозяина, когда к нему приезжала родня. Оланна обошла кухню, выискивая, чем бы угодить матери Хозяина. Заглянула в кастрюлю с рисом. – Дайте хотя бы вам помочь, Матушка. Сейчас переоденусь и приду.
– Говорят, мать не кормила тебя грудью, – сказала Матушка и повернулась лицом к Оланне. – Давай возвращайся, откуда пришла, и скажи тем, кто тебя подослал, что не нашла моего сына. Скажи подружкам-ведь-мам, что не видела его.
Оланна молча уставилась на нее, будто онемела.
– Слышала? Передай им, что моего сына ничье зелье не одурманит! Он не возьмет в жены выродка – сперва надо будет убить меня. – Мать Хозяина хлопнула в ладоши, а потом заулюлюкала, приставив ладони ко рту, чтобы звук разнесся по всему дому.
– Матушка… – выдохнула Оланна.
– Не смей называть меня матушкой, – огрызнулась мать Хозяина. – Не смей, я сказала! Прочь от моего сына! Передай товаркам-ведьмам, что не нашла его! —
Она распахнула заднюю дверь, вышла на порог и завопила: – Соседи! У моего сына в доме ведьма! Соседи!
Крик ее резал уши. Хотелось заткнуть ей рот, набить разваренными овощами. Суп пригорел.
– Мэм? Вы будете у себя в комнате? – Угву придвинулся поближе к Оланне.
Оланна овладела собой. Заправив за ухо непослушную косичку, она схватила со стола сумочку и зашагала к выходу.
– Передай Хозяину, что я уехала к себе на квартиру.
Угву пошел за ней следом, увидел, как она села в машину и умчалась. Даже не помахала на прощанье. Во дворе было тихо, ни ветерка; бабочки не порхали среди белых цветов. Угву вернулся на кухню и с удивлением услышал, что мать Хозяина тихонько напевает церковный гимн об исцеляющей силе Христа: «Nya nya oya mu ga-ana. Na m metu onu uwe ya aka…»
Она умолкла, откашлялась.
– Где эта женщина?
– Не знаю, Матушка, – пожал плечами Угву. Он подошел к раковине и стал убирать чистые тарелки в буфет. Противная вонь от супа наполняла кухню; как только Матушка уедет, первым делом надо будет выстирать занавески, чтоб не пахли.
– Вот за этим я и приехала. Говорят, она