опустился где-то… на незнакомом поле… среди пшеничных колосьев… Я тряс её, звал, судорожно вспоминал целительные заклинанья… я даже прокусил обе своих руки, чтобы отдать ей свою кровь, чтобы та вылечила её… но капли моей крови только стекали с её лица, с её груди… моей и чужой крови… моей крови там было совсем чуть-чуть… капля или две…
И вдруг я замер в ужасе, так как всё понял…
У меня не осталось крови. Совсем. А эти крохи – это те, которые только-только появились. Во мне течёт чужая кровь. Два вида крови, очень схожие друг с другом. Одной немного. А другая заполнила меня целиком. Немного крови Элизы, отданной мне, чтобы смог попасть в город волшебников. И вся кровь Кристины, которую она добровольно подарила мне, чтоб я жил. Она как-то почуяла, что только так сможет спасти меня. Она как-то провела сложный магический обряд по передаче крови и жизненной силы… А у меня не хватит своей крови, чтобы спасти её… не хватит своей…
О, точно!
Бережно поднял девушку. Быстро прочёл нужное заклинание.
В замке я вцепился в первого подвернувшегося вампира:
– Отдай своей крови! Отдай! Я прошу… Отдай, сейчас же!!!
Тот потрясённо смотрел на меня. Вскрикнула молоденькая вампирка. Откуда-то выскочили стражи…
Нас сумела расшвырять только Киана. Я на коленях умолял её помочь. Вздохнув, она опустилась возле Кристины. Я с надеждой замер. Вот она провела рукой по её лбу, но… почему она медлит?
– Поздно, – грустно сказала принцесса, – Уже поздно.
Я ещё долго молил её, вцепившись в подол её платья. А потом я всё понял. И завыл. Вой отчаянной удушающей волной расползся по замку…
Мы летали… мы летали целый день… и ночь… я целовал её и шептал ей нежные слова… хотя было слишком поздно: она уже не слышала меня. И на рассвете я создал мощный искусственный огонь. Миг – и её тело растаяло… только пепел, лёгкое облако пепла медленно опускалось по рассветающему небу… и было разнесено порывом ветра над землёй… лети, сестра… лети, моя мечта… ты так мечтала летать! Как я мог отказать тебе?..
Серж швырнул в меня огненной волной. Я ответил ему ледяной. За моей спиной вспыхнули кроны деревьев, вскрикнули неподалёку. А за его спиной кроны деревьев заледенели.
Мы ещё долго бились… очень долго… уже небо начало светлеть… Он попробовал достать меня и кинжалом, но я выбил оружие из его руки, ловко извернулся, схватил рукоять… устремился к врагу…
Лезвие замерло почти вплотную к его коже. Я вдруг понял, что он не пытался отскочить. И потому остановился.
– Почему? – растерянно спросил Сержий, – Почему ты меня не убил?
Я взглянул на него. С трудом скрыл свою растерянность. Злость почему-то схлынула. Я видел в его глазах страшную усталость. Он нарочно ввязался в поединок со мной. Нарочно подставился под удар. Это была такая отличная возможность отомстить ему за всё: и за мою семью, и за его глупость, из-за которой он так подло поступил со своей женой, и за его жестокость по отношению к моему народу, и за его тщеславие, которым он подогревал ход войны.