широко раскрытые глаза сейчас уже не были такими голубыми – они потемнели из-за расширившихся зрачков.
– Что с тобой? – спросила она.
Я стоял рядом с ней и смотрел на неё сверху вниз, попутно размышляя, какую же тактику избрать в отношении неё? Подумав, решил быть добрым – в конечном счёте она не виновата в моём настроении.
– Пошли, – я взял её под локоть и повёл в подъезд. – Не обращай внимания – обычное дело: разборки отцов и детей за авторитет. Извини, что стала свидетелем такой сцены.
При этих словах я обнял её за плечи и легонько прикоснулся к губам.
Она дрожала под моей рукой то ли от холода, то ли от того, что перенервничала, но вдруг мне стало её жаль. И я остановился, развернул её к себе и настойчиво поцеловал…
Я всегда советовал своим клиентам отслеживать чувства. Думать о том, что происходит и делать анализ. Мне нравилось быть умным. Моё мнение имело вес. И я всегда знал наперёд, что ответить.
Карпман писал: «Три драматические роли игры – Спасатель, Преследователь и Жертва – являются на самом деле мелодраматическим упрощением реальной жизни. Мы видим себя щедрыми Спасателями благодарной или неблагодарной Жертвы, праведными Преследователями нечестивых и Жертвами жестоких Преследователей…».
Умный старикан!
И со своей теорией всегда был, кстати.
Это же здорово, когда ты знаешь ответ и читаешь сидящего напротив тебя человека, как открытую книгу.
В Центре быть умным оказалось ещё проще!
Помню, как ещё в самом начале своей деятельности в Центре, я говорил скептически настроенным на лечение пациентам:
«Вы – одной крови. Вы сбиваетесь здесь в стайки и дружите против нас. Я понимаю. У вас у всех одна зависимость на всех – это сближает вас крепче родственных уз».
Я верил в то, что говорил. И не верил в них. Они ведь хитры.
Всю правду об алкоголизме, в конце концов, можно свести к одному – постоянная ложь.
Здесь в Центре они как бы становились другими. Как бы что-то делали. Как бы пытались. Но далеко не все искренне хотели меняться.
Что ж, ваше право, господа!
Но эта ссора с отцом, грустное лицо Наташи, не знавшей истинной причины, и мои внутренние переживания заставили меня задуматься.
Пока мы ехали с Натой домой, изредка поглядывая друг на друга, я дал себе слово – начать всё сначала.
Я был уверен, что теперь просто обязан спасти Анну, а вместе с ней – и остальных.
В этот вечер я не стал составлять планы о том, как буду действовать дальше. Планы сбивают и загоняют в рамки, а я же хотел размаха!
Но, что-то определённо шло не так!
И Карпман, как назло, маячил где-то рядом!
Дневник Анны
Привет!
Сегодня я в отличном настроении. Да, я сорвалась и была готова бежать отсюда без оглядки, но осталась.
И вдруг всё изменилось!
На следующий день мне было стыдно за своё поведение.
Странное