И та просто бесилась от гнева, швыряя одежду оземь на глазах у изумленной публики. Не удалось Сагаревой решить и другую поставленную перед ней задачу – уложить своего шефа в постель. Рогозин, напротив, сильно расстроил девушку, так и не дав ей шанса ни осуществить свой замысел, ни понять, что замысел остается заведомо провальным. Рогозин просто переиграл внедренного "крота", заставив его работать в свою пользу и, не отпуская до поры до времени, поддерживая у него иллюзию возможности подорвать его репутацию или нанести существенный удар по "Родине".
Казалось, что успехом гельмановского "вируса" был набор в региональные структуры штаба людей совершенно неадекватных. Тем не менее, Рогозин сразу сделал ставку на самостоятельную работу со СМИ, а вовсе не с этой "подставой". Так же улизнул и Глазьев, всю кампанию проводивший работу в отдалении от штаба. Кремлевские комбинаторы просто обманули сами себя. Дав при этом слегка нажиться разномастной публике вроде автора ублюдочной книжонки "5000 значений слова х…", которому Гельман поручил делать газету "Товарищ". Такая публика, собственно, и составляла гельмановский кадровый резерв. Именно из этой среды появилась и Сагарева.
Нас не может не удовлетворять тот факт, что большинство ключевых решений (и даже событий) избирательной кампании "Родины" прошли мимо Ольги Сагаревой. Судя по ее книге, она так и осталась в неведении, что ее вычислили и обвели вокруг пальца. Пот крайней мере мое личное видение кампании "Родины" серьезно расходится с изложением "крота". Большая часть кампании осталась тайной для Ольги. А ее беспрерывные нашептывания на ухо Рогозину, шеф просто оставлял по большей части без внимания. Переманить его "из правых консерваторов в нормальные люди" (выражение Сагаревой) так и не удалось.
Что же осталось Сагаревой и ее заказчикам ввиду явного провала их планов? Постараться раскрыть некоторые "интимные" подробности избирательной кампании, дав всем ее участникам – прежде всего Рогозину – самые нелестные характеристики, составив таким образом подборку "ссылочного материала" для будущих и действующих политических врагов "Родины". Справочник для негодяя можно считать вполне состоявшимся.
Но есть у сочинения Сагаревой и другая сторона. Любопытным следствием книги является доступность очерка быта и нравов идеологических противников "Родины" и взглядов ее лидера. Гельман, Сагарева и прочие "носители левой идеи" оказываются на поверку весьма жадными до высоких гонораров, привыкшими к западным стандартам потребления (предоставленным им в свое время ельцинистами за счет разворовывания страны), страстно ненавидящими русские формы общежития и даже обычные для России нормы приличия. Сагарева пишет о России "эта страна", ненавидит красоту русских женщин, отвергает институт брака, всюду видит в мужских повадках "шовинизм" (сама то и дело мечтая "съездить в глаз"), считает религию исключительно "опиумом для народа".
Книга Сагаревой конечно же нанесла ущерб репутации "Родины" –