мама была детским психологом, пока не заболела. Сейчас она живёт в доме престарелых в Аскере. У неё Альцгеймер, уже почти как десять лет. Я давно с ней не виделся. Не знаю почему.
– Расскажи об Исландии.
– Когда я был маленьким, мы катались от одного алюминиевого завода к другому, ездили на электростанции и плавильные цеха. Я, мама и сестра Лиз. Мы приезжали туда, чтобы посмотреть, как отец и его команда защитников природы намертво привязывают себя к экскаваторам и трубным муфтам, к подъёмным кранам и самосвалам, восторженно крича и мочась в штаны, чтобы мир увидел, что человечество вышло из-под контроля.
– Идеалист.
Я кивнул.
– Почему ты уехал в Америку?
– После бракоразводного процесса мы с моей бывшей женой оказались в ситуации абсолютного противоречия друг с другом, в каждой детали, в каждом нюансе. Так что как только я увидел заметку о наборе на курс, я сразу же поехал.
– Чтобы допрашивать преступников-полицейских в чужой стране?
– Именно.
– Зачем?
– Чтобы лучше делать своё дело, чтобы…
– Их понять?
– Да.
Внезапно Фрей широко улыбнулась:
– Ты мстишь полицейским за своего отца?
– Может быть, – устало ответил я. Дождь отчаянно барабанил в окна. Падавшая с неба вода собиралась в ручейки, которые стекали к дороге по обе стороны кафе.
Фрей залилась смехом.
– Это самое настоящее клише, Торкильд Аске, – сказала она и схватилась за голову, – неужели ты не понимаешь?
– Понимаю. Если у меня когда-нибудь будет личный психолог, я обязательно передам ему, что ты первой это подметила.
Я уже принял решение продолжить игру, на какой бы вопрос мне ни пришлось отвечать и какими откровенностями ни пришлось бы пожертвовать. Развод с Анн-Мари и время, проведенное на американском юго-восточном побережье с мужчинами и женщинами, которых мы с доктором Оленборгом допрашивали за непробиваемым стеклом, обошлись мне дорого. Слишком дорого. Сидя с ней в этом кафе, я почувствовал, как моя грубая внешняя оболочка даёт трещину. Как где-то внутри начинает пульсировать что-то новое и живое. Что-то, чего я никогда раньше не испытывал.
Фрей выждала паузу, еле сдерживая улыбку, и сказала:
– Вы поэтому развелись? Ты узнал о ней всё и понял, что раскапывать там больше нечего? Исходил всеми дорогами – работа закончена и пора приниматься за что-нибудь другое? За новое дело?
– Дело? Что-то вроде… тебя?
– Нет, – ответила Фрей, – обо мне ты все еще не знаешь ничего. Мы друг для друга незнакомцы.
– Ты права. Ну что, моя очередь?
– Твоя очередь.
– Итак, – сказал я и наклонился над столом, – расскажи мне о себе.
Фрей сидела и молча смотрела на меня, обводя меня глазами, слово парой сверкающих солнечных дисков, всматриваясь в каждую клеточку моего лица.
– Я танцую, – произнесла она и схватила с блюдца кусочек сахара.
Суббота
Глава 14
– Эй?!