дверку, Заедкин прищелкнул языком – видно бумаг было много, и тралмейстер запасся основательно. Налив себе полный стакан, он тут же его опустошил и, пожелав удачной работы, двинулся на мостик.
Поднявшись наверх, он обнаружил проверяющего.
Проверяющие – бывшие штурмана, механики этого же флота, ходили по судам, проверяя, как несется вахта. Заодно, проверяли свои службы.
Этот проверяющий был из штурманов и Евгений застал его за пересчетом навигационных карт. Узнав его, и не говоря ни слова, вахтенный Заедкин молча уперся взглядом в причал.
– Вы кто? – спросил проверяющий, не прекращая своей работы.
Евгений удивленно поглядел на свою повязку на рукаве.
– Вахтенный.
– А почему у вас посторонние на судне?
– Кто?
– А, вот например, я.
Медленно переработав информацию слегка затуманенными коньяком мозгами, Евгений уверенно шагнул к навигационному столу.
Отведя руки проверяющего от карт, задвинув ящик стола, Женя крепко ухватил воротник форменного кителя и толчком направил постороннего штурмана в сторону трапа.
В виду того, что вахтенный не рассчитал своей силы, проверяющий не только долетел до трапа, но и скатился по нему кубарем. С трудом поднявшись, вытирая кровь с разбитой губы, он взвизгнул:
– Да как вы смеете?
– Посторонним здесь делать нечего.
– Я проверяющий.
– Пошел отсюда! – и Женя медленно, как танк, двинулся к трапу.
Предчувствуя тяжелые последствия, проверяющий, пулей проскочив полсудна, оказался на причале.
Евгений невозмутимо продолжил свою вахту.
Во вторник Заедкина к двум часам дня вызвали на базком.
Тралмейстер Локотов, понимая, что для Евгения могут быть плохие последствия, прихватив с собой пару друзей из комсостава судна, решил замолвить за него словечко.
В два часа в коридоре у кабинета, где заседал базком, Заедкина не оказалось.
Секретарь, в очередной раз выглянув из кабинета, попросила сообщить ей, когда появится виновник. Спустя полчаса субъект появился. Судя по его доброй улыбке, он некоторое время провел в рюмочной. Обложив Женю матом, доложив секретарю, группа поддержки запустила его в кабинет на растерзание.
Приоткрыв дверь и просунув туда ухо и один глаз, Локотов наблюдал за происходящим, готовый в любой момент зайти и попросить за него прощения.
– Заедкин, на каком основании, применив физическую силу, вы выдворили проверяющего с судна?
– Я выгнал постороннего.
– С чего вы взяли, что он посторонний?
– Он сам мне об этом сказал.
Все удивленно обернулись к пострадавшему:
– Вы что, действительно такое говорили?
– В общем-то да, но я совсем не это имел в виду.
Не дождавшись ничего более вразумительного, внимание переключилось вновь на Заедкина.
– Вы поступили неправильно, мы можем вас наказать и даже уволить с флота по тридцать третьей статье.
Истинному возмущению Евгения