конструктор, грамотный. Не шибко молодой, однако… А пушка у него в общем и целом…
– Может, конструктор он и хороший, – раздался скрипучий голос Мехлиса, – но в политическом плане у него не все ладно.
Сталин глянул на Мехлиса, хмыкнул:
– Ты, Мехлис, в каждом человеке пытаешься отыскать одни недостатки. А конструктора – это люди как бы не от мира сего: у них на уме одни чертежи да схемы, всякие там расчеты. – Сталин сел, положил на стол руки, вперился взглядом своих табачных глаз в начальника Главного политического управления Красной армии, повысил голос. – Что я, не вижу, что ли, что вы их всех застращали: слово лишнее боятся произнести. Вы мне это бросьте! Хватит! Большая чистка закончилась. Меня не интересует, что у него в политическом плане: он на членство в ЦК партии не претендует. Меня интересует, что он из себя представляет как конструктор. Кстати сказать, Лаврентий, – Сталин поворотился к Берии, – у тебя в лагерях полно инженеров и конструкторов. Лес валят. Землю копают. Всех собери и распредели по конструкторским и проектным бюро. Пусть занимаются делом. А то получается так: по золоту ходим, а нагнуться и поднять – лень.
– Прикажете амнистировать? – блеснул стеклами пенсне Берия.
– Кого амнистировать, кого держать в закрытом режиме… Давайте вашего противотанкиста.
Вошел человек лет сорока, среднего роста, в больших очках. Остановился в дверях.
– Проходите, товарищ Грабин, – пригласил Сталин, показывая рукой на стул в конце стола. – Садитесь.
– Спасибо, товарищ Сталин, – произнес Грабин, сел, положил перед собой папку с бумагами.
– Охарактеризуйте коротко свое орудие.
Грабин вскочил, заговорил несколько резковатым голосом, четко отделяя слова друг от друга:
– Дальность стрельбы прямой наводкой до тысячи метров. Пробивная способность снаряда двести миллиметров броневой стали. Сектор стрельбы – шестьдесят градусов, калибр семьдесят шесть и два десятых миллиметра, транспортировка конная и механическая. Орудие может использоваться в качестве башенного для средних танков…
Сталин задал несколько вопросов, удовлетворенно кивая на каждый ответ головой. Грабин так же четко, будто диктовал текст машинистке, ответил на все вопросы.
– Спасибо, товарищ Грабин, – поблагодарил Сталин. И добавил: – Вы хорошо знаете свое дело. Я думаю, ваше орудие пригодится Красной армии в самом ближайшем будущем.
– Я тоже на это надеюсь, товарищ Сталин, – произнес Грабин.
– Вот это другое дело! – кивнул Сталин в сторону двери, за которой скрылся Грабин. – Теперь я понимаю, почему морщится нарком обороны: с таким товарищем работать не просто. Это верно. Зато польза от него вдесятеро большая, чем от десяти угодников.
Никто ничего на это не сказал.
Поезд, замедляя ход, повизгивал тормозами. За окном потянулись неказистые домишки какой-то деревушки, зеленеющие поля. По полю лошадь тащила борону, мужик в красной рубахе навыпуск