спросил он, и Филомена услышала в его голосе такую надежду и поклонение, что сердце ее дрогнуло.
Не замечая этого обожания, Рианна тряхнула головой, и ее темные кудри разлетелись по плечам:
– Нет, Джани, спасибо!
– Если что-то понадобится, позовите меня, леди! – Джани бесшумно удалился.
– Вы не слушайте, что говорит мой брат, мисс Локхарт, – умоляюще проговорила Рианна, как только они остались одни. – Да я бы убила кого угодно, только бы стать такой же высокой и элегантной, как вы! Вы ведь не уедете от нас из-за Эндрю?
Филомена заглянула в глаза девочки, и ей стало легче оттого, что та говорила искренне. Перед ней была девушка, которой вскоре предстоит стать женщиной. Она была лишена материнской заботы, к тому же гувернантки сменяли одна другую. Никто не занимался ее воспитанием и не объяснял, каково это – быть женщиной. Филомена ласково погладила черные кудри Рианны и потрепала ее руку.
– Меня не так легко обидеть, – улыбнулась она. – Чтобы от меня избавиться, потребуется не одна колкость!
Рианна обрадовалась.
– Наверное, придется все рассказать отцу, – сказала она и притворно вздохнула.
Но Филомена прикусила губу, а потом ответила:
– Но ведь Эндрю извинился, и я не вижу повода жаловаться вашему отцу.
Рианна посмотрела на нее сквозь длинные черные ресницы, и рот девочки искривился в озорной улыбке.
– А что вы думаете о моем отце, мисс Локхарт? Как вы думаете, он красивый?
Филомена замерла и прижала руку к груди, чтобы успокоить дыхание.
– Что за вопрос!
– Не бойтесь признаться, я никому не скажу. – Рианна нахмурила темные брови. – В нашем клане много женщин, которые считают отца красивым. Мне просто хотелось бы знать, нравится ли он англичанкам.
– Я не думаю, – Филомена не знала, что сказать, и решила, что неопределенность будет наилучшим дипломатическим выходом из положения, – что представление о мужской привлекательности различаются в Англии и Шотландии.
Хотя ей думалось, что представления о женской красоте здесь и в Англии различны.
– Меня совсем не удивляет, что ваш отец кажется привлекательным многим женщинам, потому что он маркиз и геройски служил короне.
– Но я не об этом спрашивала, – продолжила Рианна, не сбитая с толку, и стала расправлять желтый шелк своего красивого платья. – Я спросила, кажется ли вам мой отец привлекательным.
Филомена сжала губы. Перед ее внутренним взором предстал суровый образ маркиза таким, каким он был вчера за обедом, его буйная шевелюра, убранная в аккуратную косу, глаза, полыхающие темным огнем, массивное тело, зажатое в приличную одежду джентльмена. Он приблизился тогда к ней так близко, что она почувствовала сладкий запах суфле в его дыхании.
Однако часто ей на память приходил другой образ, тот, каким она увидела его во время первой встречи. Тогда дождь струился по его лицу и распущенным волосам, могучие ноги были коричневыми