но тот быстро сунул почерневшую бумажку обратно в карман. А после этого он вдруг переменился: стал серьезным, как школьный учитель. Тыча тростью в землю под ногами В., словно указкой в школьную доску, он заговорил:
– Довольно болтовни, перейдем к делу! Буду краток. Несмотря на все ваши недостатки и явную склонность к агрессии, – многозначительно поднял брови Мастер А, – вы мне подходите, мой ошеломительный В.! Я возьмусь за вас, пожалуй, – он замолчал, выжидательно уставившись на В.
В. потерял дар речи. Из-за этого странного старика в его и без того неясной голове окончательно все перемешалось. Похоже, у незнакомца талант выводить людей из себя!
– Ну что, по рукам? – спросил Мастер А, не отрывая глаз от В. – Согласен?
– Согласен на что? – с большим трудом выдавил из себя В.
– Ах да! Забыл сказать! – всплеснул руками Мастер А. – Я предлагаю вам нечто, и оно безусловно есть то, что вы искали, – здесь Мастер А сделал многозначительную паузу. – Хоть вы сами толком не понимали, чего хотите, когда совершали все эти безумные с точки зрения нормального человека поступки. Но я-то знаю, что именно вы так томительно и отчаянно жаждете. Ну, еще не дошло? – грубо спросил старикан.
В. только тупо молчал в ответ. Высказывание Мастера А показалось ему косноязычным и бессмысленным набором местоимений: «нечто… то… что… чего». Конечно же, до него «не дошло». В. совершенно не понимал, о чем идет речь.
– Если вы не можете ясно осознать свою первостепенную и жизненно важную потребность, – заговорил, повышая голос, Мастер А, – так и быть, я скажу за вас: СВОБОДА! От всех и вся, упоительная, головокружительная, бескрайняя свобода! Вот к чему вы стремитесь, ради чего поставили на карту все, что имели, мой неукротимый, непобедимый, непоколебимый В.! Ваше заветное желание – оставить все, быть никем, воспарить над обыденностью! – громко грохотал странный старик; его слова уже звучали как набат.
Мастер А устремил свой взгляд вдаль, вытянув руку над головой В., глаза его снова налились черной пустотой, и он… В. не верил своим глазам: старикашка действительно «воспарил над обыденностью». Мастер А поднялся вверх и завис неподвижно в метре от земли, вытянувшись к небу, как струна, и простерев руку с зажатой в ней тростью в бесконечность.
Через какое-то время Мастер А мягко опустился на землю, невозмутимо оперся на свою тросточку и, наклонившись к В., громким шепотом произнес:
– Итак, сыграем?
В. совершенно ошалел и потому все так же безмолвствовал.
– Жизнь на помойке против чего-то неизвестного, но крайне привлекательного! Тебе ведь понравилось мое представление, а? – подмигнул Мастер А.
В. молча кивнул.
– Значит так. Даю тебе время на раздумья – до завтрашнего утра, – Мастер А сделал вид, что вытаскивает из нагрудного кармана часы на цепочке и внимательно на них смотрит. – 24 часа! Если ты не согласен, то больше меня не увидишь, если согласен – я буду утром. Чао! – и не дав В. опомниться, Мастер А удалился быстрыми