награда за месяцы ожидания и волнения. В голове проносились неясные образы: развевающаяся на сквозняке белая лёгкая занавеска, рассыпающиеся из букета алые розы, девушка в длинном платье с цветочным венком на голове, сине-зелёная гладь воды, серебристый песок под ногами. Затем всё пропало, и я, открыв глаза, увидела близко-близко лицо Бердаха. Он смотрел на меня в упор, едва улыбаясь уголками губ. Улыбнувшись в ответ, я огляделась вокруг, ожидая увидеть всё что угодно, но не мою тесную кухоньку. Всё было таким же, как несколько бесконечных минут назад, но я уже была другая – лёгкая, окрылённая нежными прикосновениями и поцелуями любимого человека. Казались смешными мои недавние сомнения и слёзы, обидные слова Сапаргульки и ирония Бердаха по поводу отношения полов, – всё казалось нелепым и глупым по сравнению с этим моментом. Я засмеялась тихонько, вновь уткнувшись в плечо Бердаха.
– Ланочка, милая, а я ведь влюбился в тебя с первого взгляда. Вру, со второго, когда увидел тебя за столом в твоей конторе, заваленным бумагами, счётами и калькулятором.
– А когда был первый взгляд? – томно спросила я, прекрасно зная ответ на свой кокетливый вопрос.
Впервые мы встретились шесть лет назад на свадьбе его брата с Фатимкой. Нас выбрали свидетелями молодожёны. Тогда мы провели вместе весь день, катаясь по нашему городку на новой чёрной «Чайке», украшенной воздушными шариками и лентами, зачем-то вставая с женихом и невестой под каждое скандирование «Горько!», танцуя нелепый «Вальс свидетелей». Вернее, танцевал Бердах за нас обоих, я же волочилась за ним, едва успевая переставлять деревянные от усталости и высоких каблуков ноги.
– Первый раз на свадьбе Кунграда я тебя хорошо не рассмотрел, боялся даже взглянуть лишний раз, – ты была надменная и неприступная как статуя в парке. Только когда танцевали, что-то человеческое уловил в твоём взгляде, какую-то печаль.
– У меня от новых туфель мозоли болели, и ноги страшно устали от каблуков, – хихикнула я, разрушив романтический момент.
– Мозоли? – рассмеялся Бердах. – Значит, ты тогда скривилась от боли, а я решил, что это девичья печаль?!
Приступ смеха сменился новым поцелуем, после которого мы в обнимку перешли в комнату и устроились в кресле, лаская друг друга. Его горячие губы нежно прикасались к моей шее, ключице, опускаясь ниже и ниже. Пуговицы кофточки расстегивались под его нетерпеливыми тонкими пальцами, обнажая напрягшуюся грудь. Окунувшись в негу, я не соображала ничего, однако, когда Бердах расстегнул замочек юбки, непроизвольно вскочила с кресла и, отвернувшись, судорожно начала застегивать пуговицы кофты и поправлять сбившуюся юбку.
– Что с тобой? – промурлыкал он, обняв меня за талию сзади.
Я молчала, не зная что ответить.
– У тебя «красные» дни? – не отставал он, продолжая ласкать грудь сквозь кофту.
Чувствуя, что сейчас упаду в обморок от желания, захлестнувшего меня с новой силой, пробормотала:
– Я