ты, – сказал Кондрад с ухмылкой, уже теплее, – мои лучники поснимали бы всех сопровождающих сразу. Но я люблю баб в теле, может, мы с тобой сегодня порезвимся, что скажешь? Ха-ха-ха!
Ответа он не услышал. Баба вдруг взмахнула рукой. Конраду в лицо врезался массивный кулак. Изумленный Конрад отшатнулся с разбитым в кровь носом, изумленно вытаращил глаза.
Он вскинул меч. Но женщина лихо соскочила с облучка и, оказавшись, в опасной близости, быстро его обезоружила. Меч оказался на траве, а разбойник полетел на землю, едва не ударившись головой о сосну.
С отвращением, быстрыми движениями баба принялась срывать с себя одежду. Разбойники на миг застыли с раскрытыми ртами. Но когда на солнце заблестели адамантиновые доспехи, а баба на деле оказалась закованным в металл гномом и схватила спрятанный на телеге молот на длинной рукояти, оцепенение прошло.
– Бей, круши гадов! – крикнул Тарнат в ярости. – Этот козел предложил мужеложство! Меня еще никогда так никто не оскорблял! Да я ему ноги отрежу! По самую шею!
Он еще не успел договорить, а из крытых фургонов уже выпрыгивают воины в кожаных панцирях. В руках боевые топоры и мечи, клевцы и моргенштерны. Лезвия поблескивают на солнце, словно предвещают противнику скорую, мучительную смерть.
Сидевшие подле купцов крестьяне тоже соскочили, один даже ударом кулака вырубил подошедшего слишком близко разбойника, посрывали с голов шапки, и вот это уже не чумазые крестьяне, а бывалые воины с оружием в руках.
– Тревога! – закричал кто-то из разбойников. – Хранители!!
Ему вторил другой крик, не менее отчаянный:
– К бою!
Тот, что зеленоглазый, с острыми, как у эльфов, ушами ударом сбил с ног еще одного разбойника и выхватил из-за спины секиру, что до этого момента была замаскирована тряпками. У второго, сероглазого, в руке оказался маленький арбалет, на поясе ножны с мечом, которые до этого прятал под сброшенным теперь тулупом.
Третий вообще сбросил одежду, и теперь стоит полуголый. Черные волосы растрепаны, торс покрыт густой шерстью, прям как у зверя. Глаза, как две печи, полыхают красным огнем, а изо рта торчат здоровенные, длиной в палец, клыки. Купцы таращатся, в изумлении приоткрыли рты.
– В бой! – прокричал Теонард, выпуская из арбалета болт в ближайшего разбойника. Тут же выхватил меч и набросился на следующего. – Защищайте купцов!
Обученные Страгом новобранцы атаковали. Циркач быстро подсчитал, что головорезов немного больше – на каждого воина Цитадели приходится двое.
Ударившись головой о ближайшее дерево, ворг на глазах изумленных бродяг перекинулся в громадного волка. Сброшенные портки полетели на траву, а он с громоподобным рыком бросился вперед. Тут же повалил не слишком расторопного толстяка и сомкнул челюсти на его горле.
Страг размахивает секирой, ярясь, как разбуженный посреди зимы медведь. От его ударов разбойники валятся, как тряпичные куклы.
Внезапно он остановился, тяжело дыша – увидел, как из-за деревьев с боевым кличем выбежало еще два десятка разбойников, которые, по-видимому,