круглая, с короной из остроконечных копий… На этот раз она пришла за Игорьком. И, мерзко хохоча чёрным беззубым ртом, уже чуть было не схватила мальчика за розовые пяточки, в которых и прятался его страх.
– Тревога! – только и успел крикнуть он. – Тревога!
Но тут зажёгся свет, и в комнату вошла бабушка. Она обняла Игорька и стала успокаивать его.
– Нет никакой Тревоги. Успокойся. Ты же сам видишь. Никого тут нет… Это просто дурной сон.
Но Игорек ей не верил. Как же, нет… А с кем тогда уходит сражаться по ночам его отец? С Тревогой!.. Все же про это знают! Да, его ей не одолеть. Но она хитрая… Разузнала, что отца дома нет, и пришла за ним, за Игорьком. Он же видел её. Ощущал её скользкие щупальца, когда, стащив с него тёплое стеганое одеяло, она хватала его за холодные ноги.
И все эти годы, даже, когда вырос, Игорь знал, что она есть – Тревога. И когда-нибудь, когда рядом не будет ни родителей, ни уже умершей бабушки, она придет за ним…
И тут ему стало по-настоящему страшно. Он понял, что никто его здесь не найдёт. Во-первых, кто знает, что он, балбес, сюда полез, он и сам еще пару часов назад этого не знал, а, во-вторых, кто вообще его станет искать… Родители далеко, в другом городе. В общаге его однокомнатники, бывало, и неделями не ночевали. И ничего. Никого это, в общем-то, не волновало. Ну а то, что его не будет на лекции, тоже вполне обычная картина. Можно подумать, он раньше не прогуливал.
Так что же, значит, всё? Финита ля комедия. Кончилась жизнь? Так глупо. Нелепо. Нет, нет, нет! Он такой молодой, умный, красивый, талантливый. Не может он так просто взять и умереть. Это невозможно!
– Но ты же сам только что думал о смерти, уверяя, что без Лизоньки твоя жизнь потеряла всякий смысл и значение.
– Кто это? – Игорь испуганно вглядывался в сгущающиеся сумерки. Послышалось ему это, что ли? Похоже, голос доносился из башни, куда вели выщербленные ступени. Или не из башни? Темно, не видно. Страшно.
– Мало ли что я говорил, да и не говорил я этого вовсе, только думал, – стал оправдываться, непонятно перед кем, Игорь. – Нет, я не собираюсь из-за неё умирать. Я ещё экзамен не сдал… профессору Гольдбергу.
– И правильно, – сказал голос. – Любовь уходит – знания остаются… К тому же, известно ли Вам, сударь, что ваша Лизонька – кукла?
– Как, кукла? – не поверил студент.
– Обыкновенно. Вы глаза её видели? Они же стеклянные.
Да? Как он этого сразу не увидел. Точно! Ещё подумал: где раньше он видел эти глаза. И вот теперь вспомнил: у куклы его младшей сестры. Это была большая фарфоровая кукла с золотыми локонами и огромными голубыми глазами, которые всё время наблюдали за Игорем и моргали. Как живые. И от этого ему было не по себе. Следит, зараза. И вот однажды, пока сестра была в садике, он вместе с другом Павликом решил распотрошить игрушку. Ему хотелось узнать: живые у куклы глаза или всё-таки нет.
Да,