милорд! – уж не думаете ли вы, что я откажусь от нее из страха перед выходцем с того света?
Линдон, по обыкновению, рассмеялся, но на сей раз в его смехе звучала неуверенность – я одержал над ним верх в этом споре, – ведь он был такой же охотник за приданым, как я.
Как-то он сказал мне:
– Если вы женитесь на женщине вроде миледи Линдон, вы жестоко раскаетесь, попомните мое слово. Вы будете тосковать по утраченной свободе. Клянусь честью, капитан Барри, – добавил он со вздохом, – больше всего я сожалею, оплакивая мою загубленную жизнь, – быть может, оттого, что я стар, blase[52] и стою одной ногой в могиле, – что не было у меня никогда чистой привязанности.
– Ха-ха! Уж не к дочери ли молочницы? – подхватил я, смеясь этой нелепице.
– А хоть бы и так! И я когда-то любил, мой мальчик, как и большинство людей на свете. Моей привязанностью была дочка учителя, Элен, цветущая девушка, конечно, меня постарше (тут я вспомнил свое увлечение Норой Брейди в дни невозвратной юности), и знаете, сэр, я страшно жалею, что в свое время на ней не женился. Что может быть лучше такой добродетельной хлопотуньи у тебя дома! Только это и придает настоящую остроту и прелесть твоим приключениям вне дома. Ни один здравомыслящий человек не должен отказывать себе ради жены ни в одном удовольствии: напротив, он лишь тогда сделает верный выбор, если подыщет себе пару, которая не будет ему помехой в часы развлечений, но станет его утехой в часы одиночества и скуки. Возьмите, к примеру, меня, я болен подагрой, и кто же обо мне печется? Наемный слуга, который только ищет случая меня обокрасть. Жена и близко ко мне не подходит. Какие у меня друзья? Да никого решительно. Светские люди, как мы с вами, в друзья не годятся; вот мы и остаемся на бобах. Добудьте себе друга, сударь, женщину-друга, этакую домовитую хлопотунью, которая по-настоящему вам преданна. Это самая драгоценная дружба, ибо в накладе всегда женщина. От мужчины ничего не требуется: если он изверг, она еще больше к нему привяжется за дурное обращение. Такие женщины, сэр, это любят. Они рождены быть нашим величайшим утешением, нашим удобством; это наши – наши, если хотите, моральные машинки для снимания сапог, а уж для человека вашего образа жизни такая женщина просто находка. Я забочусь о вашем физическом и моральном благополучии, заметьте! Ах, почему я не женился на бедняжке Элен Флауэр, дочери приходского священника!
Тогда эти речи казались мне нытьем слабого человека, потерпевшего в жизни крушение, и только позднее открылось мне, сколько правды заключалось в суждениях сэра Чарльза Линдона. Мы, сдается мне, зачастую прогадываем, покупая деньги. Приобрести несколько тысяч годового дохода, обзаведясь ненавистной женой, – сомнительная выгода для молодого человека, не лишенного способностей и предприимчивости; в моей жизни не раз бывало среди величайшего изобилия и великолепия, когда десяток: лордов ждали моего утреннего выхода, и на моих конюшнях стояли чистокровные кони, и дом мой блистал роскошью сверх всякой