обязана сказать, однако, что хотя я в течение всей Великой войны принадлежала к пацифистам, то, что случилось здесь, произвело во мне революцию. Я была бы рада иметь случай поговорить с Вами об этом.
Что касается Мани Шохат, я пребываю от нее в столь глубоком восхищении, что полагаю: тем путем, которым идет она, я пройти бы не сумела. Я готова сказать, что мотивы ее действий, должно быть, столь же убедительны, как и мотивы моих. Об остальном – когда увидимся.
Преданная Вам,
Генриетта Сольд
35. Не можем согласиться с использованием Шохат как нежелательной <персоны> (англ.).
Глава 3
Игра мирового значения
…Я полагаю, что электрический свет открыт вовсе не для того, чтобы несколько богачей освещали свои пышные салоны, а для того, чтобы при его освещении мы решали вопросы человечества. Один из них – и притом вопрос не второстепенной важности – еврейский вопрос. Решая его, мы работаем не только для себя, но для многих других, страждущих и обремененных.
Господин Рутенберг! Вы осветили страну ваших предков. В России, где вы показали себя смельчаком, вас поздравляли с тем, что вы боролись с тьмой. Здесь арабы обвиняют вас в том, что вы украли у них воду.
В своей книге «La juif errant est arrive» (Paris, 1930), переведенной в том же году на русский язык под названием «По следам Вечного жида», Альбер Лондр, совершивший в конце 1920-х гг. исследовательско-приключенческую поездку по миру с целью проследить за жизнью Вечного жида и побывавший в Восточной Европе и Палестине, обращается к переселившимся туда евреям, и в частности к Пинхасу Рутенбергу, – эти слова-то и приведены выше в качестве одного из эпиграфов.
А. Лондр, вероятно, знал о том, что Рутенберг послужил Л.Н. Андрееву прототипом героя повести «Тьма», и именно этот смысл (или, скажем, аккуратней: и этот тоже), по-видимому, лежит за его словами о борьбе с тьмой. В одном из своих монологов исповедующийся перед проституткой герой достигает верхних нот в выражении извечного соперничества света и тьмы:
Зрячие! Выколем себе глаза, ибо стыдно… ибо стыдно зрячим смотреть на слепых от рождения. Если нашими фонариками не можем осветить всю тьму, так погасим же огни и все полезем в тьму. Если нет рая для всех, то и для меня его не надо – это уже не рай, девицы, а просто-напросто свинство. Выпьем за то, девицы, чтобы все огни погасли. Пей, темнота! (Андреев 1913, II: 171-72).
Другая ипостась упоминаемой им борьбы связана с деятельностью Рутенберга в Палестине в качестве основателя и главы электрической компании. Строительство гидроэлектростанций в этом небогатом водными ресурсами крае хотя и преподносится, в соответствии с замысловатой арабской логикой, в виде образа кражи воды, но, безусловно, ассоциируется с прогрессом, а в рассказанной в дни 60-летия Рутенберга на страницах палестинской газеты «Ha-boker» («Утро») забавной истории – вообще напоминает причудливую восточную сказку.