свой век. Разумеется, нельзя объяснить события Мэйдзи исин только воздействием «национальной науки», но именно она вкупе с возрождавшимся синто стала ее духовной, идеологической и пропагандистской основой.
В вопросе о социальной базе «школы национальных наук» важен и другой момент. Будучи учением элитарным (хотя эта элита и находилась в оппозиции), идеи школы тем не менее нашли распространение в неаристократических кругах, хотя Норинага стремился внедрить их именно в среду киотосской аристократии, окружавшей императора и враждебной эдосскому сёгунату. Разумеется, в ряды школы активно вливались представители самых разных родов, потерпевших поражение от клана Токугава в борьбе за объединение Японии и стремившиеся к реваншу. Однако лишь около 1/6 ее адептов принадлежали к высшему сословию; остальные – горожане, священнослужители, зажиточные крестьяне и, наконец, купцы, стоявшие на самой нижней ступени тогдашней социальной иерархии си-но-ко-сё. Оппозиционное по сути и по духу, учение «школы национальных наук» не могло найти столь уж широкой поддержки в самурайской среде, тем более что оно выступало с достаточно резкой критикой конфуцианской этики, считая ее застывшей и уже не соответствующей времени и ситуации. Что же касается вопроса об «антифеодальном» характере этого учения, то он в данном контексте представляется второстепенным. Объективно, выступая в качестве контр-элиты, «школа национальных наук» была противником феодального правительства бакуфу, но собственно политический аспект ее деятельности во многом был привнесен извне. Иными словами, она ставила себе целью тотальное возрождение Традиции, а не борьбу с феодализмом, но на каком-то этапе интересы сил, преследовавших эти цели, совпали.
«Государственный организм» и консервативная революция
Рассматривая наследие «школы национальных наук» в контексте эволюции японской национальной идеи, необходимо обратиться к концепции кокутай, что наиболее точно можно перевести на русский язык как «государственный организм» (в специальной литературе этот термин принято использовать без перевода). Учение о кокутай было разработано в первой половине XIX в. «школой Мито» (Мыто гакуха), менее оригинальной в философском отношении, нежели «школа национальных наук», но столь же контр-элитарной и более политически активной[6]. Формально конфуцианская, но впитавшая многое из традиции синто и «национальной науки», «школа Мито» является характерным примером синтеза этих идейных тенденций.
Концепция кокутай стала основой философии этой школы, а позднее – официальной идеологической и правовой доктриной мэйдзийской Японии. Согласно учению «школы Мито» во главе с Аидзава Сэйсисай (1782–1863), кокутай – специфически японская национально-государственная общность, объединяющая в единое живое целое: на первом уровне мир богов ками и императора (первосвященника синто), на втором – японский народ