незадолго до беды Игорь ребят на школьном дворе снимал). Николка – новоиспечённый второклассник; смешной, белобрысый, улыбчивый, в круглых очочках с залепленным лейкопластырем левым глазом: косил немного, исправляли, упражнения делали. Станислава Людвиговна следила строго, чтоб не забывал.
А какой был умненький мальчик! Учился на одни пятёрки и в музыкальной школе успехи делал… Только с физкультурой не очень ладил. Так и вышло: ребята стайкой дорогу перед машиной перебежали, а Николка за ними, да поотстал. И – под колёса. В одночасье всё рухнуло.
Игорь с той поры гитару в руки и не брал. Фортепьяно, для Николки купленное, продали сразу. Деньги, нужны были деньги на лекарства, на капельницы, на то, на другое. И Станиславе Людвиговне с работы пришлось уйти: сиделок в больницах нет, кому у мальчика дежурить. Хорошо, хоть время уже к пенсии подходило, без куска не осталась.
Теперь Николай взрослый совсем. Даже на работу его недавно устраивали, в кафе, мойщиком посуды. Общество инвалидов посодействовало. Николка в целом молодец, хорошо наловчился посуду мыть. Теперь Людвиговна горя не знает: он и дома на кухне тарелки моет. Да только надолго Николай на той работе не задержался: задумывается он иногда. Задумался, забыл про всё, ушёл с рабочего места, бросив порученное, да и прогулял до вечера неизвестно где. Первый раз простили, а на второй – уволили. Кому такой работник нужен?
…Так, надо ещё тесто поставить: положено пирогами гостей встречать. Игорь пироги ох любит! Дома-то у него не особо пекут. Молодые – занятые, всё-то им некогда. А Станислава Людвиговна печёт и Николушку балует. С рыбой да с картошкой нынче будут. Сосед рыбачил, спасибо – поделился. «Хариузы» – так здесь хариусов называют. Жаренные, они ещё вкуснее, но жареное Николке вредно. Главное, не забыть: как пироги подоспеют, и соседа оделить – Николку к нему с гостинцем послать.
– Пух, а Пух! Пойдём, старичок мой, на кухню, Людвиговна и тебе рыбки даст. Хм, хариузы…
Глава вторая
Восточный экспресс
Простуженные гудки электровозов. Пар изо рта. Вот оно, уральское лето, – плюс четыре. Это в июле месяце! В воздухе – мутная липкая морось, хоть руками разгребай. Невольно стукнув зубами, Герка передёрнулся, задрал воротник сырой куртки.
Из гулкого подземного перехода они поднялись на железнодорожный перрон: Герман – с рюкзаком за спиной, мелкий – с большой бутылкой минералки, прижатой к животу, родители – с пакетами, в которые мама натолкала для старшего сына разной снеди как минимум на неделю.
Он поедет поездом. Далеко-далеко. Плацкартный вагон, восточный экспресс, сорок часов на колёсах, две ночи и длинный-длинный день.
«Знай себе спи да книжку читай, – говорит папа и мечтательно улыбается. – Слушай стук колёс, смотри, как мелькает за окном летучая земля, грызи яблоки и в ус не дуй!»
Папа бы и не дул, а вот Герка… Он ёрзает под лямками рюкзака, чувствуя, как наваливается необъяснимая тоска – как всегда перед дальней дорогой. К тому же в этот