засмеялись. Мужчины растерянно смотрели им вслед, и звон удаляющегося по коридору девичьего смеха неумолимо растворял в себе нахлынувшее на кое кого из них раздражение.
Глава 3
Сюрпризы начались сразу же. Еще сидя в своем одноместном паруснике, один на один с бесконечно растянутым временем, протяженностью в 691200 необыкновенно длинных секунд, Григ тысячи и тысячи раз представлял, как изучит расположение помещений инопланетного лайнера, как войдет в доверие к капитану или его помощнику, как станет вести себя в той или иной ситуации, где раздобудет необходимые для диверсии материалы или оружие… Все никуда не годилось! Все выглядело совершенно иначе, не так, как на информационных дисках с захваченных ранее кораблей, не так, как рассказывали Старшие Братья, не так, как это позволяла представить фантазия семнадцатилетнего парня.
Тарибский лайнер назывался непонятный словом «Эльрабика» и внутри выглядел еще более непонятным и странным, чем само это инопланетное слово. С «Ульем» он не имел ничего общего. Не было уровней, даже этажей не было. Каюты и всевозможные специальные и общественные помещения располагались в совершеннейшем беспорядке: ниже, выше, справа и слева от коридоров. Сами коридоры извивались во всех трех координатных плоскостях, словно намеренно проложенные с таким расчетом, чтобы сбить с толку нормального человека. Каждая каюта использовала по крайней мере два входа и два выхода, а попасть из такой каюты удавалось не только в санитарную комнату, но, например, в игровой зал кают-компании, или в оранжерею, или в бассейн, но главное – совершенно не туда, куда мог бы предположить человек, всю свою жизнь проведший в помещениях всего с одной дверью и вполне определенным назначением.
Вторая ненормальность относилась к экипажу. Что делал этот экипаж, когда и зачем – совершенно не укладывалось в мозгу молодого Брата. Был капитан, и его все слушались. Но этот капитан совершенно не считал нужным все время сидеть на одном месте, например в рубке. Капитан бродил по палубам и коридорам, беседовал на совершенно отвлеченные (по мнению Грига) темы с подчиненными и лишь иногда задавал вопрос касательно режима движения лайнера или отдавал приказ непонятно кому на потолке, в полу или в стенах. Кроме капитана, экипаж составляли люди в спецодежде или, как их называли, «техники» – эти ничего не ремонтировали, не крутили никаких гаек или штурвалов, а лишь беседовали, иногда подолгу, с тем или иным узлом корабля, к которому имели наибольшее отношение по специфике своей должности. В общем-то, они настолько же не являлись пилотами или техниками, как капитан – капитаном. Еще один человек на лайнере занимал наивысшее положение, но совсем не имел возможности им воспользоваться, поскольку не умел беседовать с узлами корабля, а техники и капитан ему не подчинялись. Этим человеком выступал «представитель компании». Большую часть своего «рабочего» времени «представитель» с чувством небывалой значимости шествовал по местам наибольшего скопления пассажиров, улыбался, кланялся, участвовал в спорах, поддерживал затухающие, как ему казалось, беседы, чего-то расхваливал, выслушивал жалобы или пожелания в адрес компании и экипажа