играть в Игру? – Нина в упор посмотрела на меня.
Я промолчала – ответ был ясен.
– Но почему? – резко спросил Вилли. От волнения у него снова прорезался немецкий акцент.
Если бы я воспитывалась в эпоху, когда молодым леди было позволено пожимать плечами, я бы сейчас пожала плечами. А так – просто провела пальцами по воображаемому шву на юбке. Вопрос задал Вилли, но, когда я в конце концов ответила, мои глаза смотрели прямо на Нину.
– Я устала. Все это тянется так долго. Наверное, я старею.
– Если не будешь Охотиться, еще не так постареешь, – констатировал Вилли. Его поза, голос, красная маска лица – все говорило о том, как он зол, он еле сдерживался. – Боже мой, Мелани, ты уже выглядишь старухой. Ты ужасно выглядишь, ужасно! Мы ведь ради этого и охотимся, разве не ясно? Посмотри на себя в зеркало! Ты что, хочешь умереть старухой, и все только потому, что устала их Использовать? – Вилли встал и повернулся к нам спиной.
– Вздор! – Голос Нины был твердым и уверенным. Она снова четко владела ситуацией. – Мелани устала, Вилли. Будь с ней поласковее. У всех бывают такие моменты. Я помню, как ты сам выглядел после войны. Как побитый щенок. Ты ведь даже не мог выйти из своей жалкой квартиры в Бадене. Даже когда мы помогли тебе перебраться в Нью-Джерси, ты просто сидел, хандрил и жалел себя. Мелани придумала Игру, лишь бы поднять твое настроение. Так что не шуми. И никогда не говори леди, если она устала и немного подавлена, что она ужасно выглядит. Ну, правда, Вилли, ты иногда такой Schwächsinniger.[12] И к тому же страшный хам.
Я предвидела разные реакции на свое заявление, но вот этой боялась больше всего. Это означало, что Нине тоже наскучила Игра и она готова перейти на новый уровень поединка. Другого объяснения не было.
– Спасибо, Нина, милая, – сказала я. – Я знала, что ты поймешь меня.
Она коснулась моего колена, словно желая подбодрить. Даже сквозь шерсть юбки я почувствовала, как холодны ее пальцы.
Мои гости ни за что не хотели оставаться ночевать у меня. Я умоляла их, упрекала, сказала, что их комнаты готовы, что мистер Торн уже разобрал постели.
– В следующий раз, – сказал Вилли. – В следующий раз, Мелани, моя радость. Мы останемся на весь уик-энд, как когда-то. Или на целую неделю!
Настроение Вилли заметно улучшилось после того, как он получил по тысяче долларов от меня и от Нины в качестве приза. Сначала он отказывался, но я настаивала. А когда мистер Торн принес чек, оформленный на Уильяма Д. Бордена, видно было, что ему это пришлось по душе.
Я снова попросила его остаться, но он сообщил, что у него уже заказан билет на самолет до Чикаго. Нужно было встретиться с автором, который только что получил какую-то премию, и договориться насчет сценария. И вот он уже обнимал меня на прощанье, мы стояли в тесном коридоре, его компаньоны – у меня за спиной, и я на мгновение ощутила ужас.
Но они ушли. Светловолосый молодой человек продемонстрировал свою белозубую улыбку, негр на мгновение втянул голову – это, наверное, была его манера прощаться. И вот мы остались одни. Мы с Ниной.
Но