покраснел, и печальное, почти гневное выражение появилось на его лице, когда он отвечал:
– Я ничего не делал ради того, чтобы заслужить благодарность или награду Отбросить прочь евнуха или защитить женщину в таком городе, как наш, не заслуживает ни той, ни другой. Пожалуйста, возьми назад свою драгоценность. Всякий другой человек на моем месте сделал бы то же самое.
– Да, но всякий другой не сделал бы этого так успешно, – отвечал Элеазар, окинув одобрительным взором мускулы своего друга. В то же время он спрятал драгоценность за свою одежду, не показывая вида, что отказ ему неприятен.
Без сомнения, старик охотно отдал бы эту безделушку, но, как только оказалось, что Эска в ней не нуждается, он предназначил ее для иного употребления. Драгоценные камни и золото всегда нашли бы себе место в Риме.
– По крайней мере, позволь мне дать тебе охранный лист, чтобы ты мог возвратиться домой, – прибавил он. – Теперь поздняя ночь, и я буду неспокоен, потому что ты можешь пострадать за то, что сделал для нас.
На этот раз Эска засмеялся. Гордый своей силой, он считал невозможным, чтоб ему пришлось нуждаться в чьем-либо покровительстве или помощи. Он распрямил свои широкие плечи и вытянулся во весь рост.
– Я не хотел бы никакого другого развлечения, – сказал он, – как схватиться с дюжиной таких людей! Я сам – воин неизвестной вам страны, расположенной очень далеко от Рима, страны гораздо более прекрасной, чем эта, покрытой зелеными равнинами и лесистыми холмами, где чистые ручейки тихо стремятся в море, где высятся дубы и благоухают цветы, где мужчины сильны и женщины прекрасны. В долгие летние дни я охотился там пеший, от восхода до заката солнца. С мечом в руке я боролся против завоевателя с того самого дня, когда моя рука сделалась достаточно сильной, чтобы извлечь меч из ножен, и вот что привело меня сюда. Ты сам воин… Я вижу это по твоим глазам… Ты можешь понять, что мои руки ослабевают от бездействия, а сила исчезает от недостатка воинских упражнений. Правду сказать, мне кажется, что один шум черни на улице заставляет клокотать кровь в моих жилах!
Мариамна слушала его с полуоткрытыми устами и блестящими глазами. Она близко принимала к сердцу все, что говорил он о своем далеком семейном очаге, лесистом местечке, окружавшем его, о лесах, благоуханных цветах и прекрасных женщинах его родной земли. Она чувствовала в себе необычайно сильное расположение к этому юному и отважному чужестранцу, оторванному от своих родителей и своей земли, приписывала этот интерес, возбуждаемый им, жалости и признательности и несколько удивлялась пылкости своих чувств.
– Ну, будь здоров, – сказал Калхас, подняв голову. – Послушайся совета старика: не бей никого, кроме как защищаясь. А затем, заметь поворот, какой улица делает по направлению к Тибру, чтобы тебе можно было снова отыскать дорогу в наше бедное жилище.
Эска обещал непременно прийти вновь, готовый в душе сдержать свое обещание.
– Еще один кубок вина, –