кровати; Летти влезла в них, кинула свою кожаную сумку за плечо.
– Закусить можем и в городе, – предложил Арнольд сквозь жужжание бритвы. – Хотелось бы погулять по Эшвиллу.
– Без проблем, – сказала она, беря в руку портфель. – Устрою тебе экскурсию по барам. У меня есть хорошие на примете. Например, «Уэствилл паб». Отличная пивнушка.
– Вот это дельно.
Пять шагов до двери. До свободы от всей этой истории. И куш, какого у нее не было никогда.
Летти открыла внутренний замок, взялась за ручку двери.
Арнольд что-то сказал из ванной, но она не расслышала. Представила, как выскальзывает из номера – за ней с легким щелчком закрывается дверь, – идет по коридору, нетерпеливо ждет лифт…
Летти отошла от двери и положила портфель назад, на верхнюю полку стенного шкафа. Это было самое трудное решение в ее жизни.
Она опустила на пол свою сумку и постучала в дверь ванной.
– Можно войти, Арни?
– Конечно.
Он выключил бритву, когда Летти открыла дверь; увидев ее, чуть нахмурился. Над его плечами поднимался пар.
– Уже оделась.
– Мне надо в свою квартиру, приму душ там.
– Можешь остаться здесь, пока я буду на встрече.
– Надо собачку выгулять, кое-какие бумажки привести в порядок… На столике оставляю номер телефона.
Арнольд отошел от раковины – полотенце обмотано вокруг талии, – обнял ее.
– Буду ждать вечера с нетерпением, – сказал он.
И она поцеловала его, сделав вид, что это вполне искренне.
Летти пробежала через холл, мимо стойки регистрации. Вот и улица – холодное осеннее утро. Сунула в руку носильщику двадцатку, и тот подогнал такси, предназначавшееся для другого гостя.
– Хэмлет-корт знаете? – спросила она, когда носильщик захлопнул за ней дверцу заднего сиденья «Линкольна».
Водитель оглянулся – светлокожий гаитянин с голубыми глазами.
– Найду. Номер дома есть?
– Семьсот двенадцать.
Он вбил адрес в навигатор. Летти положила на переднее сиденье сто долларов.
– Извините, очень прошу вас поднажать.
Они неслись по улицам старого южного города, через центр, подсвеченный лучами утреннего солнца – ратуша, памятник Вэнсу[2], базилика Святого Лаврентия, куда уже тянулись прихожане на утреннюю мессу – и где-то на периферии ее сознания, вторичный по отношению к бившей ее дрожи, разворачивался спектр Аппалачских гор: медно-красные склоны, безупречно голубые верхушки Черной горы с ледяной оторочкой. Классический осенний день в долине Суоннаноа.
Они свернули на дубовую аллею, мостовая была усыпана красно-желтыми листьями.
– Мы едем в Монтфорд? – спросила Летти.
– Так показывает навигатор.
Хэмлет-корт оказалась уединенной тупиковой улицей, в стороне от шумихи дешевых отельчиков на Монтфорд-авеню, длиной приблизительно в полмили, на которой располагались особняки викторианской эпохи.
Подъезд к дому 712 был у края тупика, через кирпичную