Наблюдать затмение с палубы корабля или высыпав из автобуса не менее ценно, чем тащиться ради этого на джипах по бездорожью и очутиться либо в пустыне среди толпы хиппи, либо на вершине горы в одиночестве. Мне почти сорок, и я вот-вот стану отцом. Что ж, можно себя поздравить – мальчик созрел. Мне приходит в голову (и я не в силах поверить, что на осознание ушло столько времени), что чем тише себя ведешь, тем меньше шансов, что найдутся люди, которые смогут тебя узнать. Как ни переодевайся, избежать нежеланных встреч можно только одним способом – не ездить на фестивали. Бьюсь об заклад, что бабуля в ортопедических башмаках вряд ли присутствовала при той сцене в Замбии.
Внезапно оживает громкоговоритель. Все замирают на полуслове, а бархатистый, странно знакомый мужской голос вещает о сегодняшней программе: аперитив, лекция и дискотека «для самых стойких». Сердце обрывается. Если Бесс на борту, она точно объявится. Еще со времен Замбии мне известно: она не остановится перед скандалом на публике. Бутылка в руке становится слишком легкой. До меня вдруг доходит, что я осушил уже вторую.
Громкоговоритель умолкает, чары спадают, все снова задвигались. Мы с Ричардом доходим до кормы и встаем, опершись о перила. Нам открывается ряд спасательных шлюпок. Слева – отвесный борт, а перила доходят лишь до груди. Сейчас тут полно людей, но при желании для кого-то, пусть хрупкого, непредсказуемого, в течение долгих пятнадцати лет копившего ярость, не составит труда подкрасться сзади и толкнуть тебя в воду. Проще простого.
Мы стоим, наблюдая, как волны Северного моря превращаются в пенящийся след от нашего корабля. Семейство глупых тюленей проплывает в опасной близости от судна, и во мне пробуждаются сентиментальные мысли о моей собственной наклевывающейся семье. Все дороги ведут назад, к Лоре.
– Первое фото путешественников, – говорю я, переключая камеру в режим селфи.
Протягиваю руку, ловлю в кадр двоих ухмыляющихся мужиков с пивом в руках, на заднем фоне – синее море. Пытаюсь отправить фотографию Лоре… Нет сигнала. Ну да, посреди Северного моря, увы, вышки сотовой связи не стоят.
– Здесь в холле есть вай-фай, но на палубе тоже ловит, – сообщает Ричард. Он в курсе, потому что ежечасное обновление сводок погоды полностью зависит от связи. Я неуклюже взбираюсь по крашенной в белый лестнице на верхнюю палубу; металлические перила холодят ладонь. Здесь, наверху, пустынно. Впрочем, ясно почему. Ветер порывистый, сильный, сбивающий с ног. Я укрываюсь за вентиляционной шахтой. Тут потише, да и теплее. Подключаюсь к сети и отправляю снимок в Лондон. На все уходит меньше минуты.
«Два идиота», – тут же пишет мне Лора.
Я улыбаюсь, сую телефон в карман и разворачиваюсь, чтобы пойти назад к Ричарду.
Опираясь на поручни, спиной ко мне стоит Бесс.
Это ее волосы – курчавая непослушная грива ожила на ветру. Ее образ отпечатался на моей сетчатке, так что на распознание уходят доли секунды. Рост, кудри и яркие брюки как раз в ее вкусе. Изнутри снова ошпаривает смесью страха