target="_blank" rel="nofollow" href="#c_693" type="note">{693}.
В письме от 1/14 июля 1914 г. кайзер заверил Франца Иосифа в своей готовности поддержать усилия австро-венгерского правительства «помешать созданию новой балканской лиги под патронажем России, острие которого направлено против Австро-Венгрии»{694}. Более того, Берлин с самых первых дней конфликта был заинтересован в скорейшем развязывании войны против Сербии. 2/15 июля статс-секретарь иностранных дел Германии Г. фон Ягов телеграфировал германскому послу в Лондоне князю К.-М. фон Лихновскому: «Дело идет сейчас о высокополитическом вопросе, может быть, о последней возможности нанести великосербскому движению смертельный удар при сравнительно благоприятных условиях. Если Австрия упустит этот случай, она потеряет всякий престиж и станет в нашей группе еще более слабым фактором»{695}.
22 июня/5 июля в Потсдаме Вильгельм II заявил австро-венгерскому послу графу Ладислаусу Сечени-Маричу: «Не нужно долго ждать с началом боевых действий. Позиция России будет, конечно, враждебной, но мы к этой возможности долго готовились, и Австрия может быть уверена, что, если даже начнётся война между Австрией и Россией, Германия останется верной своей союзнице. Россия, к тому же, не готова к войне»{696}. То есть германский император прямым текстом призывал австрийцев напасть на Сербию, обещая всемерную поддержку. При этом Вильгельм II и его генералитет были уверены, что Россия либо совсем не вступит в войну, как это было во время Боснийского кризиса, либо, если даже в неё и вступит, то немедленно развалится из-за внутренних беспорядков. Итальянский министр иностранных дел Антонино Патерно-Кастелло маркиз ди Сан-Джулиано в июне 1914 г. сообщал, что «в Берлине не верят в серьёзность русских угроз»{697}. Оберквартирмейстер Большого штаба генерал граф Георг фон Вальдерзее настаивал перед Веной на немедленном начале войны с Сербией, «пока Россия ещё не готова»{698}. В беседе с послом Австро-Венгрии в Берлине графом Сечени Вильгельм II заверил: «При сегодняшнем положении дел, Россия совершенно не готова к войне, и она хорошо подумает, прежде чем взять в руки оружие»{699}.
В этой связи посланник в Сербии, сменивший на этом посту скоропостижно скончавшегося в Белграде 27 июня/10 июля 1914 г. Н. Г. Гартвига, князь Г. Н. Трубецкой вспоминал: «Германские дипломаты воображали себе, что Россия накануне революции и что малейшего внешнего осложнения достаточно, чтобы внутри Империи вспыхнули крупные беспорядки»{700}. Надежды немецкой дипломатии на беспорядки в России были не случайны, так как в 1913 г. спецслужбы рейха получили задание военных кругов их подготовить{701}.
Убедившись в том, что Австро-Венгрия четко взяла курс на войну, Вильгельм II, с целью успокоить мировую общественность, убедив её в своём «миролюбии», чтобы никто не смог обвинить его в давлении на Вену, отбыл по совету Бетмана-Гольвега в морское путешествие к берегам Норвегии{702}.
24