сидеть здесь и ждать, когда расчистят этот путь люди, которым надлежит это делать! Притом, вы мне нужны здесь при моих работах в операционной. И без моего разрешения вы покинуть госпиталь не имеете права.
– Доктор!.. Но ведь я пришла работать к вам как доброволец!
– Да! Вы были добровольцем, когда входили в это здание и предлагали свою работу. Но с той минуты, как вас зачислили, вы перестали быть добровольцем и стали работником этого госпиталя, как и все служащие в нем.
Я стояла пораженная серьезностью его слов и мыслью, что с уходом поезда исчезнет последняя надежда на скорое свидание с мужем!
– Это невозможно! Я не могу оставаться здесь дольше! Я так мучаюсь отсутствием известий о муже, а это единственная возможность уехать в Сарыкамыш.
Доктор смотрит на меня испытующе.
– Хорошо! Поезжайте! Но вы должны еще спросить главного врача. А мне что! Поплачу, да и возьму другую сестру, – уже смеясь, говорит он. – Ну! Ну! Поезжайте. Кланяйтесь доктору.
– Спасибо! Надеюсь, мы еще увидимся с вами!
– Конечно! Везде, где кровь и раны, нам с вами встретиться легко.
Я пошла искать главного врача и нашла его, конечно, около больного.
– Доктор! Я хочу завтра ехать в Сарыкамыш к мужу.
– Как же вы это хотите осуществить?
– Завтра, может быть, пойдет туда первый поезд. – И я все ему рассказала.
– Ну, что же, поезжайте! Дай бог успеха! У нас теперь рабочих рук достаточно вполне. Кланяйтесь доктору.
Попрощалась с врачами и сестрами и пошла домой. У ворот госпиталя меня ждал Гайдамакин.
– Кто-нибудь звонил мне?
– Звонил генерал Зубов. Сказал, что поезд пойдет завтра утром.
– А покупки ты сделал?
– Накупил всего. На год хватит!
– Почему же ты не приехал раньше и не сказал мне?
– Еще я раскатываться на извозчиках стану? Ноги-то ведь есть? Вот и пришел пешком, – сердито говорит он. – «Нам» завтра утром позвонят с вокзала, сказал генерал, – добавляет он.
– В котором часу?
– Он сам не знает точно.
Темно, холодно. На улицах ни души! Гайдамакин идет в двух шагах позади меня. Наконец вот и гостиница! Вхожу. Внутри тепло и светло. Я поднялась в свою комнату. Гайдамакин принес горячей воды, а потом и обед. Ночью спала очень плохо. Все думала об этом поезде… Позвонят утром, но когда? Утро может быть и в три часа, и в десять часов. А ну как не позвонят и уедут без меня? Наконец вот и утро пришло! Но пасмурное и холодное. Я напилась кофе, Гайдамакин нашел извозчика, и мы поехали на вокзал. Лучше мы там будем ждать! Только на вокзале я заметила, сколько мешков и корзин было навешено на Гайдамакине.
– Что в этих мешках?
– Провизия!! Я ж вам говорил, что накупил – на год хватит всего.
На вокзале я сразу увидела знакомого кабардинца.
– Ну, что! Едем? – подходя ко мне, говорит он.
– Да, видите, я пришла.
– Да вы это серьезно говорите?! И вправду с нами собираетесь ехать?!
– Ну, конечно! Вот и солдат мой. Видите,