мне было четыре, Ма написала в списке того, что надо купить: «Зеленая фасоль / другие замор. зеленые ов.», а я вычеркнул слова «зеленая фасоль» оранжевым карандашом, и она решила, что это очень смешно. Под конец я ем мягкий хлеб, потому что люблю держать его во рту, когда он размокает от слюны.
– Спасибо, младенец Иисус, особенно за кусочки цыпленка, – говорю я, – и, пожалуйста, не присылай мне подольше зеленую фасоль. Послушай, а почему мы благодарим младенца Иисуса, а не его?
– Кого?
Я киваю на дверь.
Ее лицо становится злым, хотя я не называл его имени.
– За что нам его благодарить?
– Но ты же как-то сказала ему спасибо за продукты и еще за то, что он убрал снег и купил мне штаны.
– Нечего подслушивать.
Иногда, когда она по-настоящему злится, ее рот почти не открывается.
– Он не достоин, чтобы его благодарили.
– Но почему?
Ма грубо обрывает меня:
– Он только приносит нам разные вещи. Не по его воле растет в поле пшеница.
– В каком поле?
– Не по его воле светит солнце, идет дождь и все остальное.
– Но, Ма, хлеб приходит к нам совсем не с поля.
Она крепко сжимает губы.
– Почему ты сказала…
– Пришло время смотреть телевизор, – быстро говорит Ма.
Сегодня она включает видеофильм, я обожаю видео. Обычно Ма смотрит кино вместе со мной, но не сегодня. Я запрыгиваю на кровать и учу джип и дисташку болтать ногами. Сегодня я смотрю Рианну, Т. И., леди Гагу, Кейни Уэста.
– А почему рэперы носят темные очки даже ночью? – спрашиваю я Ма. – У них что, глаза болят?
– Нет, они просто хотят казаться крутыми. И чтобы фанаты не смотрели им все время в лицо, потому что они такие знаменитые.
Я ничего не понимаю.
– А почему фанаты знаменитые?
– Да не фанаты, а певцы.
– А они что, не хотят быть знаменитыми?
– Думаю, что хотят, – говорит Ма и встает, чтобы выключить телевизор. – Но им хочется побыть и наедине с собой.
Пососав молока, я прошу Ма разрешить мне взять с собой в постель джип и дисташку, ведь они мои друзья, но она не позволяет. Она говорит, что они постоят на полке, пока я буду спать.
– А то они еще задавят тебя ночью.
– Не задавят, они обещают.
– Послушай, давай сделаем так – поставим джип на полку, а ты будешь спать с дисташкой, потому что она маленькая, особенно если убрать антенну. Договорились?
– Договорились.
Убрав джип, я забираюсь в шкаф, и мы разговариваем через щелку.
– Благослови Бог Джека, – говорит Ма.
– Благослови Бог Ма и сделай так, чтобы у нее не болел зуб. Благослови Бог джип и дисташку. Благослови Бог все, что есть здесь, в открытом космосе, и еще джип. Ма?
– Да?
– А куда мы деваемся, когда засыпаем?
Я слышу, как она зевает.
– Никуда. Мы остаемся здесь.
– Тогда что такое сны? – Я жду ответа. – Они что, из телевизора? – Но она не отвечает. – Может быть, мы переселяемся в телевизор, когда нам снятся сны?
– Нет.