камня, с высокими потолками, просторными кабинетами и лекториями, построенными амфитеатрами. Длинные запутанные коридоры, вымощенные серыми каменными плитами, с яркими абстрактными мозаиками на стенах и чудом сохранившимися кое-где ажурными коваными решетками, которыми некогда закрывали эти переходы на ночь и во время студенческих беспорядков. Кое-что Энца знала сама, но секретарь с удовольствием провел небольшую экскурсию по пути к начальнику
Кабинет начальника отдела практической защиты и надзора больше похож на палату в старинном замке и находится в самом старом крыле здания, выстроенном в псевдоготическом стиле. Сквозь высокое стрельчатое окно свет почти не проходит, заслоненный кроной могучего каштана, так что вся обстановка теряется в полумраке, едва разгоняемом легкомысленной фаянсовой лампой на столе начальника. Ребра потолка растворяются в тенях где-то далеко вверху.
Энца на самом краешке широкого кожаного дивана (поближе к двери), с зажатой в руках чашечкой чая, кажется себе очень маленькой. Солидный и серьезный начальник, в старомодных квадратных очках даже и не глядит на нее, сидя за массивным деревянным столом, заваленным бумагами.
– Э, простите, – неловко заговорила Энца, когда молчание показалось ей совсем уж давящим. – Мне ничего не сказали про мою будущую напарницу. Можно пока ее анкету почитать?.. или хотя бы имя…
Яков поднял голову, посмотрел на нее поверх очков.
– Не бойся, малышка, – хриплым голосом, который первоначально пугал ее по телефону, сказал он. – Сейчас все узнаешь.
И тут Энце стало совсем страшно. Почему он так ласково говорит? Почему на «ты»? И почему – «малышка»? Энца, – проснулся где-то внутри шепчущий голос, – это все неспроста. Что-то будет.
Обдумать эту мысль она не успела. В коридоре послышались уверенные шаги, и в кабинет вошел молодой человек, стремительный и невообразимо прекрасный. Энца даже поглубже вжалась в диван. Она побаивалась красивых мужчин.
Этот же вообще был словно из какого-нибудь романа или американского фильма. Высокий, худощавый, с длинными светлыми волосами, свободно развевающимися за спиной, четко очерченным лицом и светлыми серыми глазами. Он был нарочито небрежно одет, в джинсы и футболку, но, тем не менее, казалось, будто он только что сошел с обложки модного журнала.
Смотрел он на Энцу недоуменно, глаза все более сужались, а губы сжимались по мере того, как он ее разглядывал.
– Ну, нет! – воскликнул он.
– Только не говорите, что это он! – холодея от испуга, одновременно с ним воскликнула Энца.
– Это должна быть женщина! – практически в унисон закончили они.
Яков даже снял очки и смотрел на них, криво и слишком уж довольно улыбаясь.
– Это же отлично, – фыркнул он. – Просто отлично. Вы даже не представляете, насколько все замечательно.
– Нет-нет, – с отчаянием перебила его Энца. – Вы же знаете… я писала, что не могу работать с мужчиной. Может, как-то поменяться? Или… подождать?
– Малышка, ты