него, с горечью вспомнил об этом.
Оторвал еще кабеля. Проход становился все уже, а меди становилось все больше. Он осторожно пополз вперед, и короб скрипнул, еле держа его вес. Легкие обожгло парами бензина. Очень хотелось бросить все и вылезти. Если он развернется сейчас, то минут через двадцать выберется наружу и вдохнет свежего воздуха.
Но что, если он собрал мало?
Бапи и так его недолюбливает. А Ленивка уже готова встать на его место. Я раз в двадцать больше его соберу. Ее слова все еще стояли у него в ушах.
Предостережение. У него появился конкурент.
Без разницы, что Пима за него поручилась. Если Гвоздарь не наберет нормы, Бапи резанет ему ножом по щекам, перечеркивая рабочие татуировки, и даст шанс Ленивке. И Пима ничего не сможет возразить. Никого не станут держать в команде, если это вредит делу.
Извиваясь, Гвоздарь пополз вперед. Слова Ленивки будто придали ему сил. Он срывал со стенок все больше медного кабеля. Светодиодная паста почти потухла. Он был один, в темноте, и единственной путеводной нитью ему был оборванный кабель. Впервые в жизни он испугался, что не сможет найти обратной дороги. Танкер огромный, рабочая лошадка нефтяной эпохи, почти что плавучий город. А он у него в самом нутре.
Когда умирал Малыш Джексон, его так и не нашли. Слышали, как он колотит по металлу коробов, зовет на помощь, но так и не смогли найти его между стенками двойного корпуса, куда он забрался. Спустя год, когда команда по тяжелым грузам резала корпус, на них внезапно вывалился мумифицированный труп маленького паршивца, как таблетка из пачки. Сухой, как прошлогодние листья, он зашуршал, упав на палубу. Высохший и обгрызанный крысами.
Не думай о нем. А то призовешь сюда его призрак.
Тоннель становился все теснее, и Гвоздарь едва не упирался в него плечами. Представил себе, что застрял, как пробка в бутылке. Застрял во тьме, и никогда не выберется. Протянул руку вперед и оторвал еще кусок кабеля.
Достаточно. Более чем достаточно.
Гвоздарь нацарапал код Бапи ножом вслепую, по крайней мере, попытавшись застолбить территорию на будущее. Сжался в комок. Колени к подбородку, локти и хребет уперлись в стенки тоннеля. Он начал разворачиваться. Сжался еще туже, выдохнув, выбрасывая из головы мысли о бутылках и пробках, о Малыше Джексоне, умирающем во тьме и одиночестве. Еще сильнее. Разворот. Скрип короба, когда он снова уперся в металл.
Развернулся и вытянулся, вздохнув с облегчением.
Еще год, и он станет слишком большим для такой работы. Тогда Ленивка точно займет его место. Может, он и не слишком большой для своего возраста, но все становятся слишком большими для команд по легким грузам рано или поздно.
Гвоздарь пополз обратно по тоннелю, скатывая кабель перед собой. Самым громким звуком было его хриплое дыхание под маской респиратора. Остановившись, он ощупал уходящий вперед кабель, убеждаясь, что он на месте и выведет его к свету.
Не паникуй. Ты сам его оторвал. Просто надо лезть вдоль него…
Позади послышалось шуршание, эхом отдаваясь в тоннеле.
Гвоздарь замер, и у него пошел