едва сдержался, чтобы не расплакаться. Он умрет, тут.
Не паникуй.
Если расплачется, ему крышка. Надо думать, а не хныкать, как младенец, но мысли уже путаются, как у пьяного. Эти жуткие испарения. Понятно, как все это окончится. Он еще недолго сможет держаться, продолжая вдыхать отравленный парами воздух, как жук на стенке, но устанет, и его начнет вырубать от паров бензина. И он просто сорвется вниз.
Как же его угораздило найти себе такую глупую смерть? Это же даже не основной бак танкера. Просто какое-то помещение, залитое протекшей из бака нефтью. Даже смешно, правда. Лаки Страйк нашел нефтяной карман, и полученные деньги дали ему свободу. Гвоздарь нашел такой же, но только для того, чтобы погибнуть.
Утонуть в этих проклятых деньгах.
Гвоздарь едва не рассмеялся. Никто в точности не знал, сколько нефти нашел и смог спереть Лаки Страйк. Он делал это потихоньку, очень долго. Ведро за ведром, пока не набрал достаточно, чтобы выкупить свой контракт и свести с лица рабочие татуировки. И у него осталось еще столько, что он смог стать агентом по найму, продавая места в той самой команде по тяжелым грузам, из которой он вырвался. Не слишком много нефти, и так много хорошего, что на нее можно сделать. Как Лаки Страйк. А Гвоздарь сейчас по горло в этой самой нефти.
– Гвоздарь?
Еле слышный голос вдали.
– Ленивка! – срывающимся голосом отозвался Гвоздарь. – Я здесь! Внизу! Провалился!
Он задрыгал ногами от радости, и поверхность нефти заколыхалась.
Вверху блеснул неяркий зеленый свет светодиодной пасты. Показалось лицо Ленивки с намазанным пастой лбом.
– Проклятье. По полной облажался, Гвоздарь?
– Ага. Облажался по полной, – устало улыбнувшись, ответил он.
– Меня за тобой Пима послала.
– Скажи, что нужна веревка.
Долгая пауза.
– Бапи на это не пойдет.
– Почему?
Снова долгая пауза.
– Ему нужна медь. Он послал меня за медью. До того, как начнется ураган.
– Просто брось мне веревку.
– Когда норму сделаю.
Ее лицо исчезло.
– Пима сказала, что все даст, если я тебя найду. Если тебе нужна помощь.
Гвоздарь скривился.
– Нигде лестницы не видишь?
Снова долгая пауза, пока они оба вглядывались в темноту в тусклом свете краски с ее лба. Ничего. Ни лестниц, ни дверей. Просто помещение с ржавыми стенами, залитое черной жижей.
– Что там с тобой? – спросила Ленивка. – Что-то сломал?
Гвоздарь затряс головой, прежде чем понял, что она едва видит его.
– Я плаваю в нефти. Ты скажи Бапи, что я тут по горло в нефти. Тысячи галлонов. Она вся его, пусть только меня отсюда вытащит. Много нефти.
Снова пауза.
– Да ну? Много?
Гвоздарь вздрогнул, уловив в голосе хитрой Ленивки холодный расчет, происходящий сейчас в ее голове.
– Ты же не думаешь, что у тебя все получится, как у Лаки Страйка? – окликнул он ее.
– У