покачиваясь чинно,
И клювом каждый сантиметр разметив,
(Ты веришь в это просто и серьёзно,
И по-другому объяснить не волен)
С улыбкой мудрой громоздили гнёзда
На кровлях безголосых колоколен.
Пейзаж
Старый Крым, соколиные перевалы,
Солнцем пройденная листва,
Дремлет полдень в тени усталой
Догорающего куста.
Старый дом, развалившаяся поленница,
Кровли зноем облитый скат.
Жизнь хозяйка здесь или пленница?
Может, лепится наугад,
Как гнездо в иссушённом углу сарая?
Осыпается свет белил.
Сумрак глиняный овевает
Колыбельным теплом могил.
Лето спит. Живописец считает деньги,
Искры радости на усах.
«Сколько занял у вас пейзаж этот, день ли,
Два»? «Мне кажется, полчаса».
Старый сон. Не ответить, не отвертеться.
Винный хмель пополам с золой.
И секунды хватит мазнуть по сердцу
Краской розово-золотой.
Херсонес
Мрамор мне под ноги он кладёт не по чину,
Ну, а я люблю его не по праву,
И все за то, что дурную мою кручину
Он пускает по ветру, уподобляет праху.
Здесь пушистым паром исходит груз потолочный,
Миражом опадает покинутая квартира,
Как роскошно здесь, но как яростно и непрочно
Потому, что я не стою этого мира.
Я чужая ему, настырная приживалка,
Только и есть, что на слова богата,
Но ему для меня от щедрот ничего не жалко,
Ни сладости лакомств, ни горечи ароматов.
Здесь вольготно крутить романы, тянуть «колу»,
По фазаньим лугам бродить в травяных гетрах,
Но едва прижмешься к колонне животом голым,
Как заплачут внутри неё голоса бессмертных.
Мы макушки прячем от хищных солнечных вспышек,
Открываем окна, впуская звёздное половодье,
А местных печальных мертвых не видим, не слышим,
В ближайший ларёк за пивом сквозь них ходим.
Херсонес вечерами закатным хересом переполнен,
И хиреют невзгоды, а всходы живут сквозь камни,
К кому-то приходят с пенным вереском волны,
Но солёного всхлипа не посвятит из них ни одна мне.
Бедовали в ссылке, горе мыкали византийцы,
С низких скал искали увидеть изгиб Золотого рога.
А потом покой это место выбрал, чтобы разлиться,
А сейчас мимо храмов на пляж разлеглась дорога.
Но прислушайся только, и оживёт литургия,
И я в Херсонес приеду паки и паки,
И ветер мне выплачет тайны свои дорогие,
И вялую кровь разбудят вино и маки.
Юрий Юрченко
Стихотворения
Род. в 1955 г., в Одессе, в пересыльной тюрьме. Детство прошло на Колыме, в таежном поселке, в 420 км от Магадана. В 14 лет ушел из школы. Работал в старательской артели, рабочим в геологической экспедиции, токарем на заводе в Магадане, докером