едва слышная, почти невнятная фраза Макарова – никто не был готов! Общее молчание нарушил Меншиков:
– Я к НЕМУ. Остальным действовать! – сказал он и исчез за дверью.
Воцарилось смятение. Вельможи засуетились, запричитали, завсхлипывали, забегали, словом, потерялись. Лишь мало-помалу стали приходить в себя, сосредотачиваться.
По каким тайным каналам и каким образом со столь невероятной скорость распространилась по Петербургу трагическая весть, неведомо никому, ибо по рассеянности или намеренно не успели еще толком с рассылкой гонцов, как дворец начал наполняться. Среди первых появились граф Апраксин Федор Матвеевич, Долгорукие Алексей Григорьевич и Василий Лукич, князь Репнин Аникита Иванович, Ягужинский Павел Иванович, Головкин Гаврила Иванович.
Атмосфера в приемной зале стала стремительно накаляться.
Глава X
Прибывали с каждой минутой. Вновь появлявшиеся сдержанно здоровались, невнятно переговаривались, обменивались знаками, сигналами, жестами. Замелькали офицеры, пожаловало духовенство. Продолжался обмен приветствиями, грозными взглядами, словами скорби, печали, радости, и при этом все что-то или кого-то искали глазами… Недоставало Меншикова. Светлейший просто не мог не быть здесь, однако, не появлялся, не хватало еще некоторых, что было странно, но не озадачивало и не тревожило так, как отсутствие князя Александра Даниловича.
Нагнеталось тяжелое противостояние. Обстановка достигала предельного напряжения. Чаще и чаще то тут, то там слышались фразы: «… да, их жалкая кучка!» или «…и древностью рода и количеством превосходим…”, «Петр II»…
Василий Лукич и Алексей Григорьевич Долгорукие как бы невзначай сошлись вплотную. Одними губами Алексей спросил:
– Что, князь Долгорукий, Василий Лукич? Как на дело смотришь?
И получил едва слышный ответ:
– С надеждой, князь Долгорукий, свет-Алексей Григорьевич. Наших тут подавляющее большинство. По шепоткам слыхать, что Петру II на троне быть, если ничего непредвиденного не произойдет. Твое мнение?
– Уверен.
– Рад, рад слышать… Видать, светлейший тоже не сомневается, что к их высочествам бегал на поклон, – хмыкнув, отозвался князь Василий.
– Да уж коли их светлость так чудить начали, стало быть в полной беспомощности пребывают, вона, даже нос высунуть ему боязно! – на этих словах братья разминулись.
На самом деле своими радужными прогнозами и шутками братья лишь желали подбодрить один другого. Отсутствие Меншикова пугало и настораживало их несказанно. Да, то что было на поверхности трудно оценивать иначе, как победу, но не было светлейшего, значит, идут какие-то подводные течения, иначе быть и не могло, но было бы куда легче столкнуться с ним в лоб, а то думай-гадай, чем он сейчас занят. Ставки-то уж больно не равны. Они Долгорукие в случае провала останутся, как говорится, при своих, если,