Что делаем вечером? – не дожидаясь ответа, прихватил пальцами с бирюзовым лаком галстук визави и притянул его к себе. – Какова рыбешка, хвостиком виль-виль, – прогундосил он, и сложно было понять, к кому это относилось – к Тимошке или к Флёру.
– Извините, у меня командировка, спешу. – Флёр аккуратно вытянул галстук из наманикюренных пальчиков Маркера.
Тот отпрянул.
– Ну дашки, ну дашки… – обиженно проворчал Маркер. – Жаль, а такой сладенький, такой мордатенький, и на тебе… невежливый… Дай-ка я тебя напоследок приголублю, – с этими словами он метнулся вперед, прильнул к Флёру плохо выбритой репейной моськой, смачно чмокнул его в щеку и исчез за ширмой.
Командируемый быстро побежал по коридору, на ходу вытирая след от мерзко-синей губной помады. Перед последним маслянистым разводом остановился, посмотрел на табличку кабинета, гласящую, что за дверями находится «Магистр изобразительных искусств кутюрье Стеклограф». Дверь внезапно с шумом распахнулась, и Флёр был втянут за изумрудный галстук внутрь кабинета.
– Осторожно вы! – возмутился командируемый, поправляя галстук. – Тимошку задушите.
– Докладывали, докладывали, – не извинившись, проскрипел субъект в бордово-свекольном вельветовом пиджаке, расклешенных брюках цвета квашеной капусты с душком, в сандалиях на босу ногу и мятой клетчатой рубашке, украшенной разноцветными пятнами. В руке он держал беличьи кисти, с которых стекала краска. Из нагрудного кармашка выглядывали цветные карандаши. Был он бородатым, истощенным и близоруким. Очки со сломанной левой дужкой съехали на кончик носа. Волосы на голове стягивала махрушка: длинная слоистая коса доходила до поясницы. Борода от красок слиплась. За ухом торчал мягкий темно-красный карандаш – сангина. Шея была замотана – ангина.
– Болеем, – пояснил субчик, потрогав марлевый компресс. – Имею честь представиться, Стеклограф. Хабилитированный5… Флёр, если не ошибаюсь?
– Быстро же у нас информация распространяется, – удивился командируемый, пожимая сухую желто-коричневую ладонь.
– Присаживайтесь, – пригласил Стеклограф, указав на пол.
– Я постою. Собственно, мне костюм нужен. Командируют.
– Будет, будет. Сейчас дорисую только. Пару штришков, мазков, акварелек, и всё будет в ажуре. – Стеклограф направился к мольберту с натянутым холстом, на котором был выписан серый двубортный пиджак и бурые брюки со стрелкой. – Я полагаю, вам галстук не нужен? Исподнее только и рубашечка? Оранжевая? Как вам?
– Вы мастер вкуса, не я, – хмыкнул Флёр.
– Бикини, семейные, с лепестком? – продолжал Стеклограф.
– Какая разница. Под брюками всё равно не видно.
– Ладно, разберемся. – Стеклограф макнул кисть в бороду. – А, чтоб меня стерли с лица Здания, оранж закончился. Подайте мне тюбик с краской, пожалуйста, вы около него стоите.
Флёр нагнулся, поднял тюбик и протянул