Арсений, наклонившись, облобызал руку Анны, а она другой рукой гладила его по голове, приговаривая:
– Мой любимый…
Арсений решительно произнес:
– Завтра же отправлюсь к родителям и на следующей неделе непременно вернусь. С добрыми вестями!
– Пойдемте в дом. Я хочу вам сыграть романс, недавно мною выученный, – «Я жду тебя, когда зефир игривый…». Чудные слова, не верится, что эти стихи, положенные на музыку, написаны более восьмидесяти лет тому назад.
После обеда у Ступачевских Арсений возвращался в отменном настроении, всю дорогу напевая, причем отчаянно фальшивя, запомнившийся ему куплет из романса:
В мечтаньях сна, обманом обольщенный,
Ловлю твой взор, твой голос слышен мне,
Но пробудясь – прости, восторг мгновенный, —
Твержу опять я жалобы одне.
Я жду тебя![10]
Арсений пребывал в восторженном, эйфорическом состоянии, ему хотелось с кем-нибудь поделиться своей радостью, но пока это их тайна, и по отношению к Анне это было бы нечестно.
«О небеса! Какое счастье снизошло на меня – Анна и я будем вместе!» Вот только мысли о поездке к родителям, о том, как они воспримут известие о его скоропалительной женитьбе, слегка беспокоили его. Все было не так просто, как он уверял Анну.
«Матушка поплачет и согласится, а вот отца надо будет убедить, и это будет нелегко».
Арсений прокручивал в голове предстоящий разговор с отцом, предполагая, какие тот будет выдвигать доводы против его женитьбы. Дворянское происхождение Анны будет скорее минусом, чем плюсом, так как отец не уважал дворян, кичащихся заслугами предков, но мало на что-либо способных. Его отец считал, что будущее за людьми, занятыми современным производством, наукой, приносящими конкретную пользу государству.
Ведя мысленный спор с отцом, Арсений перешел дамбу и направился в противоположную от дворца сторону. Он хотел, чтобы никто ему не помешал поразмышлять наедине с самим собой. Арсений сошел с тропинки и стал искать укромное местечко. Парк здесь напоминал настоящий лес – огромные кроны деревьев заслоняли небо, пышные кустарники порой были непроходимы.
Через десяток шагов он оказался на небольшой поляне, посредине которой виднелись останки некогда могучего дуба – после попадания молнии от него остался лишь мощный обугленный остов, вздымающийся неровными, острыми, словно копья, краями, на высоту в полтора человеческих роста. Пройдя мимо дуба, Арсений облюбовал противоположный край поляны и прилег в тени орешника, прямо на сочную высокую траву с одурманивающим запахом. И сразу все мысли покинули его, он любовался облаками, проплывающими в нежно-голубом небе, принимающими форму то парусников, то сказочных замков. Время будто остановилось для него, не хотелось ни о чем думать, а лишь наслаждаться этими чудесными мгновениями, ощущать радость жизни.
Внезапно Арсений скорее ощутил, чем услышал, что здесь находится еще кто-то. Приподнявшись на локтях, он выглянул