.

в воду и, резко рванувшись, сошел с крючка. Однако сторож трясся не из-за того, что упустил рыбину, а потому, что его застали за этим занятием.

      – Ей-богу, только закинул удочку! Знал, что все господа уехали на похороны, вот бес и попутал,  – заблеял сторож, испуганно глядя на Арсения.

      – Ночью, когда убили барышню, что ты делал? Барышня кричала, когда на нее напали,  – не мог ты не слышать ее криков!

      – Не спал я, был тут, на месте, я уже об этом господину следователю говорил. Криков не слышал – видимо, злодей напал на барышню сзади и придушил ее, чтобы она и не пикнула,  – и сторож показал на своей шее, каким образом это сделал убийца.

      – Уж не ты ли совершил это злодеяние, раз знаешь, как душить надо? – Арсений грозно подступил к мужичку.

      Тот еще больше затрясся от страха, выронил удочку.

      – Никак вы собственное расследование проводите, господин Бессмертный? – донесся сверху, с дамбы, язвительный голос. Оглянувшись, Арсений увидел письмоводителя.  – Что, не доверяете нам?

      – Вот подумал: уж не сторож ли этот злодей? Ничего, говорит, не слышал, а знает, как душить.

      – Да кто не знает, как курицу, перед тем как голову ей свернуть, за шею взять, чтобы не дергалась? А чем человек от птицы отличается? – заговорил приободрившийся с появлением помощника следователя сторож.

      – Допрашивали мы вчера Ефима – вины его в этом нет. След убийца оставил, босиком он был, и ступни его значительно больше, чем у сторожа. Для нас задачка – зачем бы ему без обуви на преступление идти?

      – Может, не убийцы это след?

      – Возможно. Поднимайтесь – американский суд Линча у нас не приветствуется.

      Арсений поднялся на дамбу, подошел к письмоводителю. Тот сразу поинтересовался, искоса взглянув, хитро при этом прищурившись:

      – Что вы тут делаете? Почему не на похоронах?

      – Похоронили уже Анну, а на поминальный обед я решил не оставаться.

      – Почему же?

      – Желание у меня такое! – резко ответил Арсений. Письмоводитель-крючкотворец его раздражал. По статусу ему положено вести протоколы допросов и прочие документы составлять, так что он совал нос не в свое дело.  – Хочу побыть в одиночестве. Не возражаете?

      – Упаси господи! Идите, переживайте, сколько вам будет угодно, не смею задерживать!

      – Честь имею! – бросил на прощанье Арсений.

      Когда он отошел на пару шагов, письмоводитель его окликнул:

      – Господин Бессмертный!

      Арсений недовольно оглянулся.

      – Может, искали вы чего? Обронили что-нибудь? – Письмоводитель улыбался, а его взгляд словно просвечивал Арсения.

      – Ничего я не терял!

      – Это я так, к слову пришлось. Идите с Богом!

      Разговор с письмоводителем не понравился Арсению. «Скользкий тип! Он подозревает меня? Да как он смеет!»

      Арсений, придя во дворец, приказал попавшемуся на глаза лакею Проше принести водки и закуски. Тот вернулся с графином водки и солеными огурцами