чувство голода ни у кого из парней не просыпается, и они молча разделяют скромный ужин. Шимэ засыпает прямо на бревне. Темноволосому магу остаётся смотреть в костёр и медленно подкармливать его кусочками своей души. Огонь сжигает их, соприкасаясь со взглядом. Вспыхнет в глазах воспоминание и огонь жадно слизывает его оранжевым языком. Мелькает чувство и гаснет, подхваченное рыжим лепестком. Вспомнив что-то и задумавшись, Хира тихо напевает:
Гори-гори лисичка…
Маши-маши хвостом…
Урони свою ресничку
И погрей меня плечом…
Вон, взгляни, какой простор,
Там на поле, где небо голубое,
Играла ты когда-то,
И никогда не тосковала…
Плачь лисичка, плачь…
Маши-маши хвостом,
Лизни мои ладони тёплым языком,
Но после отпусти домой…
Мы снова встретимся с тобой…
Замолчав, маг бросает палку и сжимает руки у груди, утыкаясь лбом в колени. Душа разрывается от холодной боли, проснувшейся случайно, разбуженной чьим-то неосторожным касанием, словом, взглядом. Нет, не чьим-то. Хира сам поддался чувствам и встревожил свою боль, забыв, что Шимэ не сможет ему помочь, пока спит. А он не станет будить его, показывать слабость. Он справится сам, как и всегда. А завтра снова посмеётся над своим партнёром, чтобы насытить внутреннего монстра.
Всё верно. Он и Шимэ два раненых монстра – разорванные души. И лишь пока вдвоём, они могут чувствовать жизнь. Не всегда, хоть когда-нибудь. Пока в них живёт безумная ненависть, связывающая прочной нитью. Пока кто-то из них не оступится и не совершит ошибку. Пока всё остаётся как сейчас, монстры будут расти и однажды…
Боль резко отступает, стоит Шимэ застонать во сне и дёрнуться, пытаясь вырваться из него. Выпрямившись, Хира молча толкает его в плечо. Ему самому никогда не снятся сны. Он плавает в темноте, которая душит, а при пробуждении оставляет болезненный невидимый след на шее.
– Мм-м, уже утро?
Шимэ недовольно переворачивается и садится, протирая глаза. При пробуждении он раздражён. То ли от неприятного сна, то ли осознания, что наступил новый день.
– Нет. Уже вечер, – с улыбкой шутит Хира, как и обещал себе. – Ты так мило спал, свернувшись клубочком рядом со мной, что я всю ночь боялся пошевелиться.
– Умри… Хира, – парень произносит имя неуверенно, только осознав, что проснулся в обществе ненавистного напарника, а не прекрасной девушки. – Страшной смертью, серьёзно.
– Эй! Нехорошо желать смерти!
Незаметно для обоих целительница просыпается и принимается разнимать их, несмотря на то, что драться прямо с утра было бы утомительно. Шимэ тут же оказывается рядом с ней и желает доброго утра. Хира хмуро наблюдает за ними.
«Надеюсь, хоть с Сэйной всё обойдётся…»
– В нашем мире так непросто убить кого-то… и в то же время легче, чем полюбить.
Маг шепчет это едва слышно, туша костёр. Но Шимэ слышит и поджимает губы, уверенный, что